– Загазованную воду в реку гоните... рыба задохлась... дома вон подмыло... Это все тоже во благо? – тонким, злым голосом выкрикнул Вьюн, напружился весь, точно собрался прыгнуть на собеседника и укусить его или ударить. А что, такой может! Выстрелил же в лисянского директора. И здесь не оробеет, всадит жакан промеж бровей.

– Произошла авария, Осип Матвеич, – терпеливо, доброжелательно разъяснял Волков: боится он старика, что ли? Оправдывается перед ним. В чем оправдываться-то? – У нас было два пути: либо рекой поступиться, либо поселок сгубить...

– Федор вон всю Сибирь на дыбки грозится поставить...

– И поставим! – потеряв терпение, рубанув ладонью, пообещал Пронин.

– Ежели так хозяйничать будете, – не обратив на него внимания и тем особенно задев, продолжал Вьюн, – пустыня за вами останется. А в ней дым да копоть.

– Как коммунист обещаю тебе, Матвеич: Сибирь еще лучше станет! В ней детям нашим жить... Петрушке твоему.... моему сыну...

– Один мышьяком травит, другой – нефтью, а все успокаивают: не страшно, мол, это, всё людям на пользу.

– Собрался помирать, дак иди! Иди, мы тебя не держим. А если задержишься – стукнем куда следует, и загремишь опять... Смотри!

– Не злой ведь ты, Федор, а злу потатчик, – кротко упрекнул его Вьюн. – Как-нибудь помянешь меня: жил, мол, такой ворчун старый, добра хотел людям. Спохватишься, помянешь, да поздно будет. Ну, оставайтесь, Христос с вами. Только не забывайте: на мине сидите. А проволочка от мины в ваших же руках.

– Ступай, ступай себе, Иоанн Деолог! Мы тоже не чугуны на плечах носим, – с издевкой выпроваживал его Пронин. Если б не преклонные годы Вьюна, он вытолкал бы его в шею.

Волков, сняв вымазанную в глине перчатку, протянул старику руку. Вьюн ее не заметил и, печально, осуждающе покачивая головой, удалился.

– А ведь он уверен, что вперед движется, – задумчиво глядя ему в след, проговорил Волков. – И уверен, что прав...

– Движется, да глаза не туда повернуты, – сердито отозвался Пронин и посмотрел на часы. – Ну, где они застряли?

– Ждешь кого? – спохватился Волков.

– Начинать надо. А те застряли...

Те – Олег и Шарапов – уже подходили, и Пронин сразу же накинулся на сына.

– Где тебя носит? – проворчал он, постучав ногтем по циферблату часов.

– Очки искал запасные... Ннету очков...

– Вечно не слава богу! Иди, пора! – послал его Пронин и отвернулся. Он решил начинать без Мухина, который все равно вот-вот подоспеет. А время дорого: всем надоел рев этот подземный, да и газ улетает в небо. Заглушить поскорей скважину, и дело с концом.

– Пора так пора, – буднично ответил Олег. – Рукавицы поцелей нету?