Вот так всегда: начнешь вспоминать детство, потом обязательно вильнут мысли в сторону. Часто вперед заглядывать начал... за самую последнюю черту. Не о смерти теперь забота. Она придет в свое время. Надо вот скважину укротить... Пойду все-таки, пособлю ребятам...

Он вышел из конторки и направился к буровой. В белом, чуть затуманенном парами абрисе вышки что-то мгновенно изменилось. Беззвучно, то есть звук-то был, и, наверное, очень громкий, но его глушил рев скважины, и потому казалось, что льдина рушится беззвучно. Сердце бешено рванулось вверх. Льдина упала.

5

Через реку тянулся санный обоз. Мухин, ехавший на оленях, опередил его и, увидав Волкова, спрыгнул с нарты.

– Читали? – спросил он, размахивая газетой. – Потрясающая новость!

– «Первая ласточка», – прочел Волков неброский заголовок на второй странице и тотчас наткнулся на знакомое слово «Гарусово». – Так это же про нас, Иван Максимыч! И первая ласточка – наша скважина?

– Вы на подпись обратите внимание, – улыбаясь, сказал Мухин. – Это, пожалуй, самое существенное.

– Енохин, начальник Новообского геологического управления. – Волков, себе не веря, перечитал еще раз: нет, как будто не ошибся. – Это не опечатка?

– Нет, все правильно. Я говорил с ним по телефону. Он заявление на стол выложил: «Дело сделано. Ухожу». Заявление порвали, конечно... Ну и вот...

– Да, да, – радостно повторял Волков. – Вот это да! Как говорится, наша взяла?

– Есть и еще одна новость... Я встретил капитана из областного управления... Завели разговор об охоте, Вьюна вспомнил, естественно. Капитан даже пиво не допил. Они, оказывается, разыскивают старика.

– Зевнул твой капитан. Вьюн – он и есть вьюн, ускользнул. Да пусть на воле век доживает. Вреда от него особого нет.

– Как сказать! – с сомнением покачал головой Мухин. – Он уж в Лисянске побывал... Какого-то браконьера, что ли, завел в лес, привязал ему к деревянному кресту руки и отпустил... Если выйдешь, сказал, твое счастье. А сожрут звери – убыль не велика.

– А, – усмехнулся Волков, – ну и что звери? Побрезговали?

– Выбрел он... только язык от страха отнялся.

– Поделом, – сказал равнодушно Волков и, поглядев на вышку, с молчаливым ужасом ткнул в ту сторону пальцем. С вышки падала льдина.

– Там же люди! Что ж они... зачем без меня-то? – в отчаянье закричал Мухин и громадными прыжками понесся к устью. Навстречу ему шли четверо, неся на руках окровавленного Олега. Еще несколько человек окружили упавшего Пронина и пытались привести его в сознание.

– Не углядели... – склонившись над мертвым Прониным, сказал Волков. – Как же это мы, а? Сразу двое... самый главный народ...