Андонис залил цементом все трещины над внутренней стеной. Вскоре раздались тяжелые удары лома. Это пришли приятели Евтихиса и принялись разбирать стену. Андонис весь сжался. Он стал удивительно легким, и даже черепица теперь не раскалывалась под ним. Ясно слышались указания Евтихиса:

— Начинайте отсюда. Поторапливайтесь, чтобы к вечеру закончить.

К чему вносить столько пыла в дело разрушения? И Андонис, словно его ничего не касалось, стал работать с еще большим рвением. Удары лома доносились все чаще и чаще, глухие, безжалостные, неумолимые, они болью отдавались в его сердце. Цемент заполнял трещины в черепице.

Но вдруг Андонис понял, каким бессмысленным делом он занят. Нелепо изводиться ради тухлого мяса, и еще нелепей вводить в заблуждение других. Как тщательно ни храни эти консервы, их непригодность все равно обнаружится. Станет очевидным, что он ни на что не способен, ведь он сам приобрел бракованный товар. На него падет ответственность за неизбежные последствия.

Он изо всех сил ударил мастерком по черепице. Пусть протекает крыша и ржавеют банки. Так по крайней мере будет казаться, что он тут ни при чем, что катастрофа произошла стихийно. «Банки проржавели!» Кто может отвечать за случайные последствия? И для него это будет неожиданным, блестящим оправданием, возможно, позже он и сам поверит: «Что мне оставалось делать? Я купил консервы, а они испортились из-за сырости… Несчастный случай… Если вы считаете, что я того заслуживаю, посадите меня в тюрьму…» Он приподнял черепицу — пусть зияет дыра, — раздвинул две другие плитки и недрогнувшей рукой расколол весь ряд над стеной, где были сложены коробки.

— Андонис, где ты?

— Я здесь. Чиню крышу.

— Одна стена уже рухнула… Порядок…

— Я сейчас спущусь.

— Подойди к краю, тебя ищет господин судья…

Андонис на коленях подполз к краю крыши. Господин Харилаос, задрав голову, стоял посреди двора, глаза его были словно промыты дождем.

— Нет ли у вас чего нового?

— К сожалению, мне еще не удалось разыскать его. Он точно сквозь землю провалился, — громко оправдывался Андонис.

— А я его нашел, — с гордостью сообщил судья.

— Где? Что он сказал вам?

— Ничего. Давайте как-нибудь сходим к нему вместе…

— Что вы говорите? Я не слышу…

— Сходим вместе… Лучше объясниться с ним нам обоим — вам и мне… — с ударением произнес господин Харилаос.

— Конечно, но только не сегодня. Я занят… В другой день.

— Если вы намерены помочь, — строго продолжал судья, — нужно действовать безотлагательно. Его поведение кажется мне подозрительным. Если вы все еще колеблетесь, скажите мне, я извещу тогда вашего друга, чтобы он не ждал…