Глава 28

Глава 28

В выпускном классе я был влюблен в красивую брюнетку Элайзу. На третьем свидании, во время школьного вечера, она дала мне отставку без единого слова объяснения и предоставила заливать печаль одной бутылкой газировки за другой в темной, почему-то незапертой столовой. Одиночество в большом, темном, знакомом помещении соответствовало чувству трагической утраты, особенно когда из соседнего спортзала стали просачиваться песни братьев Эверли[22]. «Когда я тоскую по тебе, мне только и нужно — уснуть. Уснуть, уснуть, уснуть». Я никак не мог извлечь себя из столовой, пока не услышал, как объявили последний танец, — тогда я поднялся, собрал в кучу тару из-под «Фанты», покидал ее в ящик рядом с автоматом и поплелся в зал за своим брошенным на скамье плащом. Свет уже приглушили для последнего танца, и план мой заключался в том, чтобы прихватить плащ и ускользнуть невидимкой в трагическую ночь, но вдруг вот она передо мной, моя Элайза, просит меня потанцевать с ней, хотя она, конечно, ужасно обошлась со мной, пожалуйста-пожалуйста. И она ласково дотронулась до моего локтя.

Ну конечно, я согласился, и мы вышли вместе на танцпол, ее маленькие грудки с обеих сторон упирались в мой подпрыгивающий подростковый киль, и никаких объяснений не требовалось, хотя я с удовольствием услышал, что она внезапно осознала, какое я сокровище, и не хочет меня терять. Даже в темном спортзале я видел, что ее глаза полны слез, и у меня самого увлажнились слегка глаза при мысли, как же сильно она меня все-таки любит. На следующий день я выслушал правду от ее подруги: Элайза порвала со мной в надежде закрутить с другим парнем, который вроде бы собирался расстаться со своей постоянной девушкой. Когда же в той паре так и не произошел разрыв, Элайза вернулась ко мне. Даже пока я выслушивал слезоточивую исповедь Элайзы, что-то мне нашептывало версию событий, близкую к изложенной ее подругой, но, вынужден признать, я предпочел сказку, рассказанную мне маленькой лисичкой, которая так сладостно терлась об меня. И что такое истина, в конце-то концов?

Истина в том, что я сплю. Я сознавал это, но не вполне проснулся. Истина в том, что я не хочу просыпаться. Во сне я лежу в постели с моей женой, и кровать наша стоит в центре пустого школьного зала. Братья Эверли дремотно воркуют на заднем плане о том, что у меня есть, что мне нужно. Жена моя сокрушена. Она совершает акт покаяния, глаза ее полны слез. Я не готов поверить, что ей есть в чем себя винить, и она принимается мне объяснять, как я заблуждаюсь на ее счет. Она провела выходные в Филадельфии с мужчиной, с которым познакомилась четверть века назад во время нашего медового месяца в Пуэрто-Вальярта. Наверное, я его не запомнил. Он сидел одиноко за соседним столиком, и она влюбилась в него там и тогда, и он в нее тоже. Они поддерживали связь на протяжении всех этих лет, и теперь, после того как столь долго любили друг друга издали, они провели вместе выходные, увенчав наконец свою любовь и преданность. И моя жена желает теперь знать, сумею ли я ее простить.