– Кэрис здесь.

Алед застыл.

– Кэрис? – прошептал он так, словно не произносил это имя много лет.

– Да. – Я тоже перешла на шепот. – Она приехала, чтобы повидаться с тобой.

Слезы полились из глаз Аледа, словно я повернула кран. Он плакал, а мне почему-то хотелось смеяться, пусть это и выглядело жестоко. Но я была странным образом счастлива. Я снова обняла Аледа, потому как не знала, что сказать, и поняла, что он тоже смеется.

Нам хотелось в это верить

Нам хотелось в это верить

Кэрис, Дэниел и Рейн терпеливо ждали нас в фойе. Когда мы вошли, Алед увидел Кэрис – и застыл. Она поднялась навстречу брату, их взгляды встретились. Раньше они были похожи – голубые глаза, светлые волосы, – но за два года сходство стерлось. Кэрис вытянулась, подростковая угловатость осталась в прошлом, ее заменили четкие линии и чистые цвета. Алед рядом с ней выглядел тщедушным, колючим и взъерошенным; на лице прыщи, одежда измята, волосы переливаются оттенками серого, зеленого и фиолетового.

Я отошла в сторону, чтобы не мешать им. Когда Кэрис потянулась обнять брата, до меня долетел шепот: «Прости, что бросила тебя с ней одного».

Дэниел с Рейн без стеснения наблюдали за происходящим, не вставая с кресел. Я видела, что Дэниел слегка шокирован тем, как изменился Алед, а у Рейн было такое выражение лица, будто она смотрела в кино трогательную семейную драму. Я положила руки им на головы и аккуратно заставила отвернуться.

– Как он? – шепотом спросила Дэниел, когда я села рядом.

Врать было бессмысленно.

– Ужасно, – честно ответила я. – Но он хотя бы жив.

Я сказала это полушутливым тоном, но Дэниел кивнул со всей серьезностью.

Мы сделали это.

Мы нашли его – и помогли. Мы успели его спасти. Во всяком случае, нам хотелось в это верить.

Так мы думали, пока дверь не распахнулась и в фойе не ворвалась пухлая женщина с короткой стрижкой и шопером на плече.

В следующую секунду я уже стояла на ногах. Кэрис быстро потянула Аледа к нам – подальше от входа. На его лице мелькнуло удивление.

А потом он услышал:

– Алли, дорогой!