Пока Доминика наливала кофе, все расселись вокруг контр-адмирала, и госпожа Шамплер искоса наблюдала за ним. «Он собирается нам сказать что-то весьма неприятное, — подумала она. — Не таков этот человек, чтобы зря тратить время на всякие светскости, и сейчас он бы дорого дал, чтобы быть в другом месте».

Но контр-адмирал с любопытством осматривался по сторонам и, встретившись взглядом с хозяйкой, рассыпался в извинениях.

— Так странно видеть подобный дом, где царят тишина и порядок, тогда как в Порт-Луи… вернее, в Северо-Западном порте мы привыкли… сами знаете к чему, — сказал он.

Оговорка контр-адмирала вызвала в памяти те времена, когда революция докатилась до Иль-де-Франса. Колониальная Ассамблея, учрежденная сразу же вслед за сменой режима во Франции, поспешила переменить название Порт-Луи, слишком напоминавшее о Капетингах, и теперь столицу называли по-прежнему, как при начале колонизации, хотя большинство обитателей не считалось с этим декретом, как и с республиканским календарем, который ныне использовался разве что в официальных бумагах.

— Вам, должно быть, известно, что двадцать первого декабря созвали новую Колониальную Ассамблею, — сказала госпожа Шамплер.

— Прошлая причинила нам столько вреда, что я не хотел бы иметь дела с новой, — ответил контр-адмирал. — Но это только мечта.

Он пил свой кофе маленькими глотками. У него было решительное лицо и резковатые жесты. «Сорок пять — сорок шесть лет», — определила госпожа Шамплер.

— Когда вы покинули Иль-де-Франс? — спросил Тристан.

— Я отплыл на Яву в прошлом году, двадцатого мая.

— Помнится, вы были здесь, когда взбунтовались два пехотных батальона, — сказала Доминика.

«У девчонки хватило ума дать понять де Серсею, что мы не так уж несведущи в том, что происходит в столице, как можно было подумать из-за вопроса Тристана», — заметила про себя госпожа Шамплер. И посмотрела на внучку с улыбкой.

— По требованию Ассамблеи мне пришлось тогда в это дело вмешаться и выделить из своей эскадры фрегат «Сену» для усмирения мятежников. Мне заявили, что от моего решения зависит спасение колонии.

Попросив позволения у госпожи Шамплер, контр-адмирал по примеру Кетту зажег свою трубку и сделал две-три затяжки.

— Тот же мотив был выдвинут и тогда, когда испанские капитаны попросили дать им эскорт для их галионов с условием, что они заплатят за это колонии шестьдесят тысяч пиастров. Я дал им «Доблесть» и «Возрожденного» под командованием Вийомеза.

— Это было после того, как он здесь побывал, — сказала госпожа Шамплер. — А вы знаете, что «Сену» атаковали у берегов Вандеи?