XIII

XIII

…учил меня тому, что у меня появилось (не предусмотренное мной) будущее. Утомившись и отложив убеждающий красный карандаш, разогнав моей рукописью синий дым (и дым синий, табачный, уходил из кусочка мягкого зелёного света в темноту…), угощал меня крепким до черноты, горячим чаем, который исключительно вкусно готовила услужавшая ему ведьма, и, мечтательно, в резном кресле, начинал говорить, ну, с добродушной, доверительною усмешкой, мало ли что теперь все читают, и не такое видывали, будут ли читаемы нынешние сочинители лет через пять, я не говорю через десять, в союз приняли! ну, придёт время, и исключим. А тебя вот примем, даже пожалуй что к лету, шёл март шестьдесят третьего, к лету книжка ушла в набор, и я очень злился на медлительность всех издательских и типографских дел, рукопись неприметно сменила название, ерунда, чушь енотовая, ворчал Главный, рота захвата, ишь! и вписал, поверх зачёркнутого жирным красным: Гвардии десант; книжка вышла из печати в ноябре (в дни, когда застрелили Кеннеди), я уже был на пятом курсе; защита диплома была нетрудной: живой писатель на факультете, книга прозы, член союза; защита не по Горькому, а по короткой прозе Бунина мнилась ещё делом чуть крамольным; и взять Тёмные Аллеи темой защиты разрешили мне из уважения; в гробу видел я весь их филологический зажим, изящная проза Тёмных Аллей нужна мне была из неуважения к боязливым моим пастырям; я очень изменился. И теперь-то не вижу я, каким образом изменения в человеческой душе и в манере жить связаны с возможностью выбора и с невозможностью его; впрочем: наиболее широкие возможности выбора, говорил Мальчик, ничего не значат, потому что чем шире возможности, тем легче иссякает важнейшее из условий выбирания, время, к тому же, говорил Мальчик, любая, очаровательная, последовательность из самых широких возможностей выбора неизбежно приводит к узости его и чуть ли не выводит на нумер, где ещё до зари засел и ждёт охотник с ружьём, нет ничего благотворнее для так именуемой творческой личности, утверждал Мальчик, чем изначальная невозможность выбора, потому что условие невозможности побуждает изобретать, или открывать, что одно и то же, или, во всяком случае, искать, нет, не мнимый или придуманный выход из невозможности, а совершенно иную систему ориентации и существования, в которой изначальная возможность или невозможность чего-то вообще утрачивает значение и перестает быть. Чёрт бы побрал полузабытого мной и язвительного Мальчика, с его личной теорией творения будущего, которой я, в небрежном изложении Насмешницы, так и не понял; а говоря приблизительно, речь там шла, насколько я помню, об уничтожении, тем или иным способом, настоящего.