Когда-то, наверное, раскроется и это дело. А пока… Пока и Казахстан, и моя родная Россия находятся на перепутье. Хорошо ли, плохо ли, но Амантай проанализировал нынешнее положение. Как бы то ни было, а Казахстан состоялся как государство. Может быть, не такое, как нам всем мечталось. Национальное государство казахского народа — авторитарное, не слишком щедрое к другим нациям, но какое уж есть. В России просто не знают, что тут происходит: не до соседей. А личность Суперхана — она типична для всех постсоветских политиков. С одной стороны, он живет в мире, где господствуют западные понятия толерантности, демократии. С другой, он сын степного народа, который впервые в истории смог получить свое государство. И строит он его в соответствии с социалистическими, родовыми, племенными, жузовыми представлениями о счастье, справедливости, правде. И, чтобы удержаться у власти, он должен жить и действовать как бы в нескольких измерениях. Угодить русскоязычным, мировому сообществу, своим доморощенным либералам и не обидеть своих представителей могущественных родов и жузов. Купить их, запугать, заставить подчиняться. Он бы, может, и хотел вступить в капиталистический рай, но родовые и коммунистические грехи не пускают. В этом и трагедия, и величие Отца народа. Вправе ли мы судить его с наших позиций? Не знаю. Мне кажется, нет! Судить и рассуждать будут история и историки. А нам надо принять его таким, каков он есть. Первый глава суверенного Казахстана. Великий Суперхан. Несомненно, он навсегда останется в истории своего народа. Как человек. И как политик. А каким он предстанет — это будет зависеть от тех людей, которые придут после нас. И от тех представлений о добре и зле, которые возобладают в новом веке. Понятно: при всем сходстве с казахстанским путем, даже в методах удержания власти, тут мы расходимся.

У нашего президента нет такого количества родственников. Зато есть близкие друзья и сослуживцы. У них — средневековый непотизм. У нас — самодержавие и бюрократия. Продолжение имперской истории в период полураспада. У них — создание нового государства и народ, в принципе созревший для собственной государственности, которая сейчас формирует юный этнос. Из жузов и родов появляется единая нация. Каким станет Казахстан после Отца народа? Никто пока не знает.

Но ясно одно. Пройдут годы, десятилетия, века, а люди будут вспоминать его. И говорить: “Это был Суперхан!”»

* * *

Дубравин еще долго ходил под впечатлением от «завещания» Амантая. Но думал он вовсе не о будущем Казахстана. «Младшие братья» рано или поздно определят свой путь. Он думал о судьбе России. О том, как управляется она. «Конечно, у нас странная, не до конца понятная миру схема управления. Суть ее такова. Народ проявляет свою волю, обращаясь напрямую к императору-президенту. А тот, восприняв ее, транслирует на государственный аппарат. В моей жизни я трижды видел прямые проявления этой воли. Первый раз — в 1991 году, когда народ не подчинился путчистам. Второй раз — в 2011 году, когда народ встал на защиту президента — против либералов, вышедших на Болотную. И третий раз — когда весь народ мощно во весь голос заявил: “Крым наш!” Воля народа исполнилась все три раза. И посмел бы кто-нибудь пойти против нее!