Саманта могла бы здесь остановиться. Но не остановилась.

– Потому что я знаю, ты привыкла думать, что твой сын – дар Божий всем нам, несчастным землянам.

– Сэм, стоп. – В голосе Азры был страх, и Роуз тоже испугалась.

Лорен стояла, раскрыв рот. Она казалась маленькой и жалкой, будто ей только что залепили пощечину.

– Но знаешь что? – Саманта сделала шаг вперед и стала говорить, едва не касаясь лица Лорен. Роуз представила подруг пятиклассницами, в возрасте их детей. Дуэль пчелиной матки с работницей. – У других детей тоже есть таланты, – продолжала Саманта. – Кто-то играет на фортепиано, как Рубинштейн. Другие профессионально занимаются футболом или конным спортом, или пишут прекрасные стихи, или… легко находят друзей и интересуются не только собой, а еще и другими людьми. Но ты-то никогда не сможешь увидеть, что делают другие дети. Ты хоть знаешь, чем занимаются наши дети? Ты хоть спросила что-нибудь о них в последнее время? Ты за последние несколько лет интересовалась хоть одним ребенком, кроме Ксандера? Потому что я, если честно, этого не замечала.

Роуз знала, к чему все идет, чувствовала, что сейчас грянет гром.

– Саманта…

Сэм перебила ее, выставив ладонь, и понизила голос почти до шепота.

– Слушай, ты хоть знаешь, что происходит с твоей собственной дочерью? Знаешь, Лорен?

Лорен побледнела, несмотря на пот, ручьями текущий по лицу. Она ответила дрожащим голосом:

– Не смей приплетать сюда Тессу, блатная ты сука!

– Девочки, пожалуйста, не надо! – Роуз встала между ними, в голосе ее сквозили неуверенность и страх. – Лорен, она это в сердцах сказала. – В отчаянной попытке примирить подруг она посмотрела на Саманту. Та была на взводе, как и Лорен, но только в своей холодной манере. – Сэм? Извинись перед Лорен. Ну же. И ты, Лорен…

Голос Роуз сошел на нет, а Саманта просто стояла как вкопанная, выпятив свой точеный подбородок, скрестив руки на груди, разглядывая верх стены каньона.

Роуз посмотрела на Азру. «Почему ты не помогаешь?» — хотела крикнуть ей Роуз. Обычно Азра снимала любое возникшее между подругами напряжение с легкостью, открытостью и изяществом, но сейчас она застыла неподвижно, как Лорен с Самантой.

Наконец, Лорен харкнула на обочину, еще больше закипая при виде невозмутимости Саманты.

– Мне не нужно – ее сраных – извинений, – сказала она, на каждом слоге рассекая воздух ребром ладони.

Она отступила. Азра и Роуз двинулись было к ней – инстинктивно, – но Лорен напряглась и выставила руки перед лицом, будто чтобы их оттолкнуть.

– Нет. Не надо. Провожать меня до дома. – Снова стала рубить ладонью. – Не надо. Я в норме.