— Ну вот! — И Оксана с комической серьезностью надула губы. — Ты что, относишься ко мне, как к своей дочери или младшей сестре?

— Нет, почему? — удивился он. — А что такого?

— Тогда немедленно поцелуй меня в губы!

После такого требования и такого поцелуя Петр вернулся в свою часть, пребывая на седьмом небе от счастья. А дальше начались будни — для него армейские, для нее — студенческие. Из писем он узнал, что Оксана поступила в институт легкой промышленности и теперь учится на модельера. Мало того, что она регулярно отвечала на все письма Петра, но еще и добровольно посещала его родителей, с которыми он познакомил ее в предпоследний день отпуска. Спустя несколько месяцев именно от Оксаны Петр узнал о смерти отца. Получив отпуск, он приехал на похороны. Оксана была на кладбище вместе с ним, а потом еще помогала его матери готовить закуски для поминальной трапезы. Окончательно потеряв голову от столь явного проявления чувств, Петр в тот же вечер сделал ей предложение, и она очень просто, не кокетничая и не ставя никаких условий, согласилась выйти за него замуж «хоть завтра».

После этого он отправился знакомиться с родителями Оксаны. Заранее предупрежденные своей дочерью, они встретили его хотя и без явной враждебности или настороженности, но зато и безо всякой симпатии. Когда Петр и Константин Сергеевич — так звали отца Оксаны — вышли покурить на лестничную клетку, между ними состоялся серьезный мужской разговор.

Нет, ее отец ничего не имел против выбора своей дочери, он лишь просил Петра хорошенько все обдумать.

— Оксанке надо закончить институт и получить специальность, а не мотаться с тобой по гарнизонам, — объяснял Константин Сергеевич. — Это хорошо, что ты сейчас служишь в Туле, ну а вдруг тебя завтра переведут в какую-нибудь Тмутаракань, где не будет человеческих условий для жизни? Подумай сам, если ты ее по-настоящему любишь — она девушка домашняя, всю жизнь прожила в Москве, неужели тебе захочется подвергать ее тяжелым испытаниям?

— Конечно нет, — признал Петр, — здесь вы абсолютно правы.

— Прекрасно, — обрадовался отец Оксаны, — я сразу понял, что ты парень толковый и головой не только кирпичи разбиваешь! Подождите хотя бы пару-тройку лет, заодно и чувства свои проверите.

Петру не надо было ничего проверять, однако он уныло кивнул:

— Я согласен.

— Вот и договорились. А Оксанке ты сам обо всем этом скажи…

Разумеется, в крови Петра вовсю полыхала настоящая мужская страсть, поэтому ожидать «пару-тройку лет» было бы для него дьявольски непросто, однако парадокс состоял в том, что именно нежность и любовь к Ксюше — такой трогательно-чудной девочке — оказались шлюзами на пути этой самой страсти. Он слишком сильно ее любил и не мог позволить «животному началу» опорочить эту любовь! Кто бы мог подумать, что в накачанном теле здоровенного верзилы окажется столь тонкая душевная организация?