— Размер обуви? — спросил тот.

— Сорок третий, — ответил Давид.

Служащий наклонился и вынул из-под прилавка коробку с ботинками.

— Переодевайся, а свою одежду кинь сюда.

Он положил перед ним сложенный вещмешок. Давид взял все вещи, зашёл в небольшую смежную комнату, снял одежду и надел только что полученную. На удивление она оказалась ему впору. Даже ботинки пришлись по ноге.

Ребята толпились на выходе, обмениваясь первыми впечатлениями. Он присоединился к Идану, молчаливо сидевшему в сторонке. Подошла молоденькая офицерша и все потянулись за ней к большим палаткам. Давид занял койку рядом с приятелем, сунул под неё вещмешок и с наслаждением растянулся на ней.

На другой день после завтрака начались занятия по ознакомлению с личным оружием, которым на всё время тиранута[29] должна была стать американская винтовка М-16.

Занимались сборкой и разборкой на время, заполнением рожков патронами, правилами ношения.

— Вы должны привыкнуть к оружию, как будто оно часть вашего организма, — объясняла солдатка-инструктор. — Носить винтовку положено только спереди, а не за спиной, чтобы вы могли скорее воспользоваться ею при необходимости. Её нельзя доверять никому. Без неё нельзя ступить двух шагов за пределы палатки, с ней спят, ходят в столовую, в туалет, в увольнение, принимают душ. Всем понятно?

В классе раздались возгласы одобрения.

— Тогда пойдём на оружейный склад получать оружие.

Перед сном Давид позвонил маме.

— Как дела, сынок?

— Всё хорошо. Набираем обороты. Расслабиться не дают. Бесконечные занятия, тренировки, кроссы. На завтра назначены стрельбы.

— Ты не голодный?

— Мама, здесь кормят, как на убой.

— Юваль тебе привет передал. Он уже спит.

— Ему и Дану тоже от меня пламенный.

— Целую тебя.

— Я тоже. Пока.