Магда посмотрела на мать, стоявшую у раковины. Кете пожала плечами.
– Но, папа, – продолжала настаивать Магда, – стране нужно молоко. Если у нас будет больше коров и молочная ферма начнет работать эффективнее, мы станем получать больше молока, сможем продавать его и зарабатывать больше денег.
Петер проглотил ложку супа.
– Подумай об этом, – попросила Магда, – пожалуйста.
После обеда она взяла Микаэлу и поднялась наверх, где не без труда уложила девочку в ее маленькую кроватку. Магда принялась читать ей сказку, и постепенно веки ребенка начали дрожать, пока совсем не закрылись и она не уснула. Тогда Магда села за стол у окна, взяла ручку и лист бумаги.
Liebling! Наша малышка очень упрямая. Мама говорит, что характером она похожа на меня. Возможно, так и есть, но внешне она твоя копия. Каждый день я словно вижу тебя: в том, как она улыбается, когда я разговариваю с ней, даже если я ее ругаю; в том, как она спит, раскинув руки…
Она положила ручку на стол.
Магде отчаянно хотелось поговорить с Майклом, рассказать ему о Микаэле, посоветоваться насчет фермы. После окончания войны она регулярно писала ему. У нее не было его адреса – ни рабочего, ни домашнего, – поэтому письма она подписывала просто: «Капитану авиации Майклу Стюарту, ВВС, Англия». Иногда Магда переживала из-за того, что ее письма могут просто не доставить или он все-таки получает их, но решил про нее забыть. Временами ее посещали совсем уж мрачные мысли о том, что Майкл не вернулся домой и был убит или брошен в тюрьму где-нибудь в Германии. Лежа на кровати и слушая дыхание Микаэлы, она так хотела обнять его, чтобы он взял на руки их ребенка. Порой ей казалось, что еще немного – и она умрет от этой душевной боли. Но утром, когда Магда надевала сапоги, чтобы пойти в поле за коровами, она снова была полна оптимизма и верила, что Майкл выжил, добрался до Швейцарии, а оттуда улетел домой, на юг Англии, где до конца войны залечивал свои раны и вспоминал о своей любимой девушке. Она была уверена, что однажды он вернется к ней.