– Зотт сказала, чтобы вы подождали здесь, – передал он.

Через пять минут Рот уже сидел на переднем сиденье принадлежащего ей старенького голубого «плимута»; собаку с фотографом задвинули назад.

– Ваша собака, часом, не кусается? – спрашивал фотограф, вжимаясь в окно.

– Все собаки когда-нибудь кусаются, – бросила через плечо хозяйка. – В точности как люди – те тоже не утратили способность причинять вред. Вся штука в том, чтобы самим вести себя адекватно и никого не провоцировать на причинение вреда.

– Не понял: это было «да» или «нет»? – спросил фотограф, но они уже выруливали на трассу, и его вопрос утонул в рокоте двигателя.

– Куда мы едем? – поинтересовался Рот.

– Ко мне в лабораторию.

Но когда они остановились у низкого коричневого домика в безрадостном, но чистом квартале, он подумал, что ослышался.

– Боюсь, теперь мой черед извиняться, – сказала она, впуская гостей в дом. – У меня центрифуга барахлит. Но кофе смогу приготовить.

Она взялась за дело; фотограф знай щелкал затвором камеры, а Рот в изумлении обводил глазами пространство, некогда служившее, как он догадался, кухней. Сейчас это было нечто среднее между операционной и зоной биологической опасности.

– Нагрузка была несбалансирована, – объяснила Элизабет и, указывая на какую-то серебристую громаду, добавила фразу про разделение жидкостей, основанное на разнице плотностей.

Центрифуга? Он и не знал. Пришлось вновь открыть блокнот. Она поставила перед гостем тарелку печенья.

– С коричным альдегидом, – пояснила она.

Рот оглянулся и поймал на себе собачий взгляд.

– Шесть-Тридцать – необычная кличка, – отметил он. – В чем ее смысл?

– Смысл? – Элизабет зажгла горелку Бунзена и повернулась к Роту, вновь нахмурившись и как будто не понимая, к чему задавать такие банальные вопросы.

Вслед за тем она пустилась в подробные рассуждения о вавилонянах, которые пользовались шестидесятеричной системой счисления (то есть принимали за основание шесть десятков, пояснила она), как в математике, так и в астрономии.

– Надеюсь, теперь смысл прояснился, – закончила она.

Между тем фотограф, которому было предложено осмотреть дом, спросил, что за конструкция громоздится у нее посреди спальни.