Взяв из рук пакистанца фонарь и направив луч света параллельно стволу ружья, я тщательно прицелился в антилопу-мамашу, стоявшую примерно в двадцати ярдах от меня. Никакого шанса на попадание в окорока или в плечо, которое достигло бы наискорейшего эффекта: наклонив голову в боевую позицию, животное не сводило глаз с пятна света, куда бы я ни направлял его. Коль скоро произвести точный и эффектный выстрел не представлялось возможным, я опустил ружье и поставил другую иглу, короткую и бородчатую. Она хоть и не так глубоко проникает в тело, зато приносит меньше зла, если выстрел не попадет в цель или животное дернется в решающий момент. Иммобилон действует эффективно, когда вводится под кожу или в слой подкожного жира, хотя в последнем случае он иногда срабатывает медленнее. Бородка не позволит короткой игле выскочить из кожи и затеряться в песке. А ведь использованные шприцы, в которых сохранились капли анестезирующего вещества, не менее опасны, чем противопехотные мины, — они только того и ждут, чтобы чья-нибудь неосторожная босая нога наступила на них. Это моя головная боль, когда я работаю в жарких странах. Найти использованную иглу в песке еще труднее, чем пресловутую иголку в стоге сена, поэтому я стараюсь чаще пользоваться бородчатыми иглами. Конечно, использовать их можно лишь в случае полной уверенности, что после того, как лекарство возымело действие, иглу удастся вынуть. Но нельзя забывать, что анестетики содержат в себе потенциальную смертельную угрозу для тех, кто ходит босиком.

Я прицелился в основание шеи антилопы и нажал курок. Щелчок — и шприц голубой молнией поразил цель. Животное чуть отскочило назад, а затем предупреждающе ударило копытом. Оно по-прежнему, не отводя глаз, следило за лучом. Я приложил палец к губам, дав знак пакистанцу молчать и вести себя тихо: когда иммобилон начинает оказывать действие, животное проходит стадию сверхчувствительности к звукам. Мне бы не хотелось, чтобы антилопа рванулась в темноту и сломала себе шею, ударившись об ограду. Прошло минуты две, и глаза моей пациентки начали слипаться, изо рта немного потекла слюна; она сделала несколько жевательных движений и плавно опустилась на колени. Ее ляжки подкосились, как в замедленном кино. Детеныш стоял рядом, с изумлением взирая на происходящее. Пора было начинать действовать.

— Доктор, держите себя осторожней со змеей! Вдруг это джинн! — прошептал смотритель, когда я подошел к лежащей антилопе. Я дал ему знак, и он в нерешительности последовал за мною. Детеныш нервно дергался, когда я подошел к нему, но не желал оставить свою лишенную сознания родительницу. Я схватил его за шею.