— Мы отогнали то, что за нами перлось, с помощью амулетов из Леса, которые нам дали дети, — пояснил Скрипач. — Те самые шестигранники с бабочками. Тварь, которая выглядела, как лицо из воды, их признала, и ушла. А Фэб ей кинул на прощание подарок.

— Замок тоже горел? — спросила Берта.

— А как же, — хмыкнул Скрипач. — Ещё как горел. Как спичка.

— Ясно, — кивнула Берта. — Мелкие, что вы последнее успели увидеть на Берегу?

— Оно уползло, — сообщил Тринадцатый. — Когда мы зашли во второй раз, его уже не было. Сирин, бедная, поверить не могла, еле уговорили выйти на улицу и посмотреть. Потом другие люди стали выходить, и связь появилась. Заработало радио. До этого, по её словам, оно довольно долго не работало. Но она не может сказать, сколько, потому что не вела календарь.

— Ясно, — кивнула Берта. — Ну, что ж… мы сделали, что могли. Он тоже что-то сделал. Что — нам предстоит узнать в ближайшие часы.

— Связываемся с народом, который внизу? — спросил Фэб. Берта кивнула. — Если позволишь, мы тоже будем присутствовать. Потому что это всё теперь — на нашей совести. Поправь меня, если я ошибаюсь.

Берта посмотрела на Фэба, и тот лишь головой покачал в ответ на её полный боли и беспомощности взгляд. Мы сделали что смогли, да, но мы, если разобраться, не смогли сделать вообще ничего. Потому что то, что происходило — прекрасным образом произошло, это следует признать, как данность, и как-то теперь жить с этим.

* * *

Связи с конклавом не было, но Дифенс и один из его помощников сказал, что нет её, судя по всему, по их вине, а не по вине конклава. Что-то с каналом, требуется перенастройка, мы через час, ну два, закончим, и связь обязательно будет. Точно? спросила Берта с тревогой. Точно-точно, заверил её Дифенс, это не обрыв связи, это просто сбой в работе нашего трансивера, и мы скоро всё исправим.

Почти два часа все изнывали от напряжения и нетерпения, Пятый не выдержал, вытащил всё-таки свои «настоящие» сигареты из крионика, и сигареты эти выкурили за десять минут, причем курили даже некурящие Настя и Роман. Эри пожаловалась Берте, что её трясет — она вспомнила, как они летали на астероид, в который превратилась после катастрофы учебная станция Бардов, вспомнила истории учеников, которые сумели отыскать, и… неужели этот весь ужас сейчас повторяется, и с этим ничего, уже совсем ничего нельзя поделать? Ит и Скрипач, уже давно расправившиеся со своими сигаретами, подошли к ним, и Скрипач сказал, что повторяется, видимо, нечто гораздо худшее, потому что станций таких было… и не таких тоже… и просто миров горело столько… Заткнись, попросил его Ит, заткнись, рыжий, заткнись, пожалуйста, ты хоть какое-то время со съехавшей крышей тогда был, а я вот был с самого начала нормальный, и уж точно увидел и запомнил больше, чем ты, и глаза бы мои этого никогда не видели вообще, ни сейчас, ни до, ни после…