Легион становился все более популистским. Большое значение приобрели так называемые «хождения в народ» (карта 8.2). Преемник Кодряну, учитель литературы из пограничной провинции Банат Хоря Сима, описывает в своих мемуарах, как это происходило (Sima, 1967: 33, 199–205). Братания с народом проходили в самом сердце крестьянской страны. Занять более-менее весомое положение в иерархии Легиона можно было, лишь совершив «хождение в народ». Так Легион укреплял свои позиции среди румынского крестьянства. Легионеры добровольно и безвозмездно занимались общественными работами в сельской местности. В довоенной Центральной Европе такая деятельность была широко распространена. Патриотически настроенная городская молодежь уезжала в деревню ремонтировать дороги, школы, церкви. Легионеры сумели поставить этот прекраснодушный идеализм на службу своему движению. В их сельских лагерях работали студенты, специалисты, люди среднего класса с трудовыми навыками. Например, в строительстве одной церкви участвовало 636 человек, из них 69 % были местными крестьянами, 11 % — рабочими, 8 % — ремесленниками, 5 % — студентами и 4 % — служащими[44]. В другом трудовом лагере почти все добровольцы были студентами, специалистами и рабочими. В табл. 8.1, строка 2, приведены данные по другому большому трудовому лагерю. Здесь треть работавших была студентами и четверть госслужащими, среди прочих были крестьяне, рабочие и специалисты. Местные жители своими глазами видели огромную разницу между местным продажным чиновничеством и бескорыстным энтузиазмом городской молодежи. То, что вначале казалось идеалистическими бреднями, стало реальным делом. Фашисты творили добрые дела и искренне этому радовались. К своей миссии они относились очень серьезно.

Второе «хождение в народ» произошло в 1936–1937 гг. под девизом «Сольемся с рабочими!». Центр внимания был перенесен на городской рабочий класс. Румынские социалисты были слабы. Их максимальный успех на национальных выборах — это 6 % голосов в 1931 г., после чего их влияние пошло на спад. Румыны подозревали социалистов в связях с евреями и Коминтерном, который поддерживал притязания большевистской России на Бессарабию. Фашисты сумели подчинить себе часть бывшего социалистического электората. Как и в Венгрии, социалисты уступили фашистам даже свои главные бастионы — пролетарские гетто (данные очень отрывочны). В 1938 г. Бухарестский рабочий легион насчитывал 8 тысяч человек, из которых 3 тысячи состояли в «эскадроне смерти». Предполагают (хотя я не нашел никакой конкретики), что большинство этих легионеров пришли из военной промышленности и транспорта (такси, трамваи, железные дороги) и что в основном это были рабочие крестьянского происхождения, недавно осевшие в городах (Weber, 1966a: 548–549; Heinen, 1986: 395–396; Vago, 1987: 309; Ioanid, 1990: 71, 169).