Некоторые подчиненные К. Василиу разделяли его энтузиазм насчет «полицейской чистки». Когда в начале августа официальные лица в Бухаресте получили списки отобранных для депортации по всей стране ромов, то обнаружили, что семь жандармских легионов (из 62, или 11,3 % от общего числа) доложили о существенном росте цифр по сравнению с зарегистрированными при майской переписи. В ответ на требование К. Василиу дать объяснения командиры легионов переложили вину на подчиненных, обвинив начальников жандармских постов в утрате бдительности при проведении майской переписи, либо сослались на «объективные трудности», такие как отсутствие ромов в момент проведения переписи на подконтрольной им территории[1040]. Командиры настаивали на том, что следовало использовать новые списки, а не старые, обнаруживая тем самым образ мыслей, подобный философии самого К. Василиу. Так, начальник легиона Вылча объяснял, что «причина, по которой [они] занесли в формуляры <…> большее число цыган, [чем было зарегистрировано в мае], состоит в том, что все они склонны к совершению преступлений, и мы сочли, что настал момент избавиться от этих возмутителей общественного спокойствия и порядка». Командир легиона Ковурлуй просто заявил, что вновь идентифицированные ромы подлежали депортации, поскольку у них «не было никаких средств к существованию»[1041].

Депортацию второй категории И. Антонеску приказал начать 25 августа[1042]. В действительности депортации начались 2 сентября и продолжались до 16 сентября. В отличие от кочевых ромов, которых жандармы «перегоняли» от одного легиона к другому, пока они не добрались до Транснистрии, оседлые ромы были перевезены девятью эшелонами[1043]. Первоначально И. Антонеску хотел отправить их как по железной дороге, так и водным транспортом по Дунаю и Черному морю, но К. Василиу выступил против этой идеи и настоял на своем, хотя генеральный директор полиции ее поддержал. Ромы колоннами были отконвоированы жандармскими и полицейскими частями к железнодорожным станциям, где им приказали погрузиться в эшелоны[1044]. Повсюду царил хаос: составы зачастую насчитывали меньше вагонов, чем было первоначально предусмотрено, но депортированных втискивали в них в любом случае, поскольку жандармы боялись понести наказание за опоздание. В пути составы часто простаивали, пропуская эшелоны с войсками и боеприпасами. В Бессарабии, например, расстояние в 200 километров между Унгенами и Бендерами поезд преодолевал не за одни, а за трое суток. Из-за того, что депортированным выделили пропитание (полторы буханки хлеба в сутки) исходя из первоначальных расчетов времени в пути, и поскольку из-за простоев оно затянулось в два-три раза, многие депортированные голодали. Хотя жандармы и пытались приобрести дополнительные продукты, состояние депортированных ухудшилось настолько, что жандармы, охранявшие поезд, следовавший из Олтении, закрывали вагоны на станциях, чтобы ромы в поисках пищи не «разоряли» местные сады. Часть депортированных, в том числе дети, умерли в пути[1045].