И, в общем, кончилось это тем, что через десять дней Коля получил предложение от Басова, с которым он до этого работал вторым режиссером и который очень высоко ценил его организаторские способности, перейти на картину по Булгакову «Белая гвардия». Коля пришел к Тарковскому и сказал, что вот, он получил такое предложение. «Как вы на это смотрите?» Тарковский охотно его отпустил.

А у меня в этот момент случился эпизод тоже совершенно неожиданный. Когда мы снимали приход наших героев в здание электростанции, то в первом варианте не Сталкера били, а Сталкер бил Писателя и давал подзатыльники Профессору. Кстати, в том варианте у Профессора была не шляпа, а кепка. И когда мы были готовы к съемкам, Кайдановский дает подзатыльник Гринько, у того с головы слетает кожаная кепка, падает на землю, а на земле была дырка, которая уходила в недра электростанции, в подземелье, где текла вода. И вот эта кепка падает вот в эту дырку и проваливается… Три дня готовили этот эпизод, репетировали, он четыре минуты длиной… Что делать?

Значит, я раздеваюсь, ныряю в этот самый подземный ход и плыву туда, под здание электростанции, нахожу ощупью в мутной воде эту кепку, вытаскиваю ее наружу… Вода была – градусов шесть, наверное. Отдаю. Ее там как-то промокают, высушивают, надевают на голову Профессору, и мы снимаем эпизод снова. После чего Тарковский подозвал меня к себе и сказал: «Женя! Я категорический противник всякого героизма на съемках! Поэтому стройте как-то работу так, чтобы не было нужды проявлять героизм и совершать подвиги».

И тут же он предложил мне работать вторым режиссером. Примерно два с половиной месяца я работал вторым режиссером на этой картине. Естественно, с участием Маши Чугуновой, которая занималась актерами и была в непосредственном контакте с Тарковским.

Потом, в августе, я имел неосторожность поссориться с Ларисой Павловной, и в тот же день был отставлен. У нас появился другой второй режиссер, который продержался где-то чуть больше недели, после чего был изгнан. Далее назначили еще одного нового второго режиссера – это был некто из окружения Ларисы Павловны, прислуживавший ей по всяким бытовым делам. Он был изгнан еще быстрее, поскольку организация съемок – это не умение добыть какой-то дефицитный продукт через «задний выход» в магазине. И мы вернулись к той ситуации, в которой «вторым режиссером» являлись Марианна Сергеевна Чугунова и я. То есть, у нас вообще не было на картине такой должности, а обязанности исполняли мы.

Мы, конечно, надеялись, что в конце нам заплатят за это, но после окончания съемок мы узнали, что вторым режиссером назначена Лариса Павловна Тарковская, и все деньги за работу, которую она не делала, получила она.