На практику мобилизации русских в золотоордынскую, монгольскую армию впервые указал Плано Карпини: «И вот чего татары (монголы. — А. М.) требуют от них: чтобы они шли с ними в войске против всякого человека…»[1077]

В «Житие Александра Невского» по этому поводу сказано: «Было в те времена насилие великое от иноверцев, гнали они христиан, заставляя их воевать на своей стороне. Князь же Александр пошел к царю (Бэрх-хану. — А. М.), чтобы отмолить людей своих от этой беды»[1078].

Тогда Александру Невскому это удалось: «Хан согласился не требовать от нас войска…» [1079] «Но, может быть, такая льгота действовала только при жизни этих двух правителей. В источниках упоминается участие русских в боевых действиях на стороне ордынских ханов в Литве и Польше, на Кавказе и на Балканах, а также в междоусобных распрях внутри Орды»[1080]. Нередко и монголам приходилось присоединяться к дружинам того или иного русского князя, шедшего воевать соседскую область[1081].

В русских источниках, в частности в «Житие Михаила Ярославина Тверского», имеются сведения о золотоордынском судопроизводстве: подробно описывается противоборство бывшего Великого князя Михаила Тверского с новым Великим князем Георгием (Юрием) Данииловичем Московским, которое закончилось судебным разбирательством в Высшем суде Золотой Орды[1082].

Помимо Верховного суда Золотоордынского ханства, пред которым предстал не только князь Михаил Тверской, но и другие русские князья, существовали местные суды. Ибн Баттута писал о них: «…Кади[1083] приходит в его (эмира Хорезма, входившего в состав Золотой Орды. —

А. М.) приемную и садится на отведенное ему сиденье; вместе с ним [являются] правоведы и писцы. Насупротив его садится один из старших эмиров, при котором восемь [других] старших эмиров и шейхов тюркских, называемых аргуджи (по-монгольски — заргучи, то есть судьи. — А. М.); к ним люди приходят судиться.