Тут только он сообразил, что утро кончилось, что жарко и что можно передохнуть.

3

Он сошел с дороги, положил на землю чемоданчик, снял пиджак и расстелил его на траве. Он снял и сапоги и долго шевелил ступнями, растопыривая примятые долгой неволей пальцы. Улегся спиной на пиджак и прикрыл руками глаза. Так и торчали в небо два локтя, два вздернутых колена, да неподалеку пара сапог. По руке его между волосинками поползла букашка. Приоткрыв глаза, он увидел ее — какой-то многоногий быстрый червячок. Парень попробовал сдуть его, но червячок только на миг прижался к его коже и опять закопошился и защекотал волосики. Но шевелиться было лень, да и Бог с ней, с букашкой, пусть живет как хочет, и он закрыл глаза. Однако прошло немного времени — и защекотало и тут, и там, и спину, и в брюки забралось что-то и побежало по ноге.

«Голодные, что ли?» — с веселым возмущением дернулся парень и зачесался.

Валяться ему больше не хотелось. Босой добежал до кустарника и, фыркая, начал поливать на лицо и шею прохладную воду из затененной лужицы. Поливая, губами ухватывал глоточки, и хотя на дороге никого не было, все оглядывался на сапоги и чемоданчик — так, ради порядка.

Одеваться парень не стал. Он сложил пиджак внутрь чемоданчика — место в нем, хоть и небольшой, было, — сапоги за матерчатые ушки нанизал на сухую тростину и примотал их к ручке чемоданчика. Но все это ему не понравилось. Оттопырив губу, парень осмотрел свое сооружение и, бросив все на землю, снял с брюк ремень. Ухмыльнувшись, подергал вниз штаны — они и на застежках держались у поясницы, выбросил тростину, а сапоги и чемоданчик взял на ремень. За спиной сразу приладилось удобно, он поправил только на плече, чтоб ремень попал в ложбинку, и зашагал, босый и раздетый. Теперь, без черного пиджака и больших сапог весь он, а не только его круглая физиономия, приобрел домашний, воскресный или отпускной вид человека, который только и делает, что ходит-бродит и отдыхает. И лишь приглядевшись, можно было понять, что походка его — быстрая и деловая.

Равнина кое-где холмилась небольшими пригорками, речка появилась сперва на горизонте, а потом, поблескивая излуками, прячась за холмы, стала выглядывать все ближе и ближе. Дальние перелески тоже как бы начали проявлять любопытство, и отдельные деревца, покидая свои тесные компании, подбегали чуть не к самой дороге, но парень шел и шел, и деревца отставали. Летали птицы. Дорога становилась веселей, и путник, которому пора уже было устать, только мурлыкал под нос, да улыбался и мотал головой. По временам он зорко выискивал что-то впереди себя и по сторонам и вытягивал шею. Он понимал, что, судя по всему, скоро должно появиться жилье. Так оно и оказалось. Небольшая деревня открылась слева за холмом — сначала крайними домами, а там и вся расположилась вдоль речушки, покойная, в ивах и огородных плетнях.