Там после обычных рабочих часов организовали отдельную экскурсию для участников съезда по НО. Создавалось впечатление, будто мы заперты здесь после закрытия ворот на ночь, но хорошо, что мы не приехали днем, иначе людям с НО пришлось бы обходить других, чтобы их не сбила толпа. Я взялась за кресло и принялась толкать его вверх по наклонной дороге, и тогда я поняла, что с мамой что-то совершенно не так.

В обычной ситуации она бы посмотрела на меня так, словно у меня выросла вторая голова, и спросила бы, почему я вызвалась везти тебя, хотя в большинстве случаев я орала как сумасшедшая, когда она просто просила меня расстегнуть твой ремень безопасности в этом глупом автомобильном кресле.

Вместо этого она просто шагала вперед как зомби. Если бы я спросила ее, каких животных мы прошли, она бы, скорее всего, повернулась ко мне и сказала: «Что?»

Я подтолкнула тебя ближе к стене, чтобы посмотреть на орангутанов, но тебе пришлось привстать, чтобы увидеть их. Ты придерживалась за низкое бетонное заграждение, когда увидела самку с детенышем, и твои глаза засветились. Орангутаниха баюкала самую крохотную обезьянку, которую я когда-либо видела, а другой детеныш, очевидно на несколько лет старше, приставал к ней, дергал за хвост, махал перед ними лапой и вел себя как настоящий вредина.

— Это же мы, — с восторгом проговорила ты. — Смотри, Амелия!

Но я посмотрела по сторонам, ища взглядом Адама. Было ровно шесть часов. А что, если он кинул меня? Что, если я не могла заинтересовать парня, притворяясь кем-то другим?

И вот он появился, на его лбу блестела испарина.

— Прости. Подъем чуть меня не убил. — Он посмотрел на маму и на тебя, следившую за орангутанами. — Это твои родные?

Мне стоило его представить. Стоило рассказать маме, что я делаю. Но что, если бы ты назвала мое имя — настоящее имя — и Адам понял бы, что я ужасная лгунья? Я схватила парня за руку и повела на тропинку, проходящую мимо красных попугаев и клетки, где обитал мангуст-невидимка.

— Идем, — сказала я, и мы побежали к аквариуму.

Народу там почти не было из-за удаленного расположения. Только одна семья с малышом в «ортопедических штанах» — бедный ребенок смотрел на пингвинов в их искусственной среде обитания.

— Как думаешь, они знают об этой несправедливости? — спросила я. — Что у них есть крылья, но они не могут летать?

— В отличие от скелета, который разваливается? — сказал Адам.

Он повел меня в другой зал, в стеклянный тоннель. Здесь сиял зловещий синий свет, повсюду плавали акулы. Я подняла голову и посмотрела на нежно-белый живот, острый алмазный ряд зубов. Акула-молот извивалась, как существо из «Звездных войн».