Я опустилась на кухонный стул. Мое тело словно онемело. Может, это же чувствовал и Шон? Что я утратила все чувства — в буквальном и переносном смысле?

О боже! Он же получит на автоответчик мое сообщение, которое — в свете этого документа — превратит меня в величайшую на свете дуру.

Я понятия не имела, что делать при разводе. Мог ли он получить его, если я не давала согласия? Если заявление уже направлено в суд, можно ли изменить решение? Могу ли я повлиять на решение Шона?

Трясущимися руками я дотянулась до телефона и позвонила по частной линии Марин Гейтс.

— Шарлотта, как прошел съезд? — спросила она.

— Шон подал на развод.

На линии повисла тишина.

— Мне жаль, — наконец произнесла Марин, скорее всего, искренне, но секунду спустя она вновь стала говорить в деловой манере: — Вам нужен адвокат.

— Так вы же адвокат.

— Другой адвокат. Позвоните Саттон Рорк. Она есть в желтых страницах. Она лучший адвокат по разводам, которого я знаю.

Я затаила дыхание:

— Я кажусь себе… такой неудачницей.

— Что ж, — тихо сказала Марин, — никому не захочется услышать, что они нежеланны.

Ее слова напомнили мне фразу Амелии, и меня будто ударили кнутом. Я подумала о своих показаниях в суде, которые репетировала вместе с Марин. Но не успела я ответить, как она вновь заговорила:

— Мне жаль, Шарлотта, что дошло до этого.

У меня было много вопросов. Как рассказать тебе, не причинив вреда? Как я смогу идти дальше с этим иском, зная, что предстоит еще один процесс? Но, когда раздался мой голос, я услышала нечто другое.

— И что потом? — спросила я, но Марин уже повесила трубку.

Я договорилась о встрече с Саттон Рорк, а потом вернулась к рутине. Мне следовало приготовить обед и накормить вас, девочек.

— Могу я позвонить папе? — спросила ты, когда мы сели. — Хочу рассказать ему про выходные.