Зависть почувствовали все, и послышался глухой ропот недовольства в отряде. Лишь честный Идас Афареид опять пошел против всех и громко сказал:

— Она тоже ранила зверя, и первая ему кровь из уха пустила…

Выбежавшие из толпы Фестиады Афареева сына перебили своими громогласными криками:

— Эй, Ид, перестань! Ты у нас не захватывай чести!

Так Ификл то ли Идасу, то ли Аталанте грозно сказал, а Плексипп, обращаясь к охотникам за поддержкой, добавил:

— Если ему самому не нужен трофей, то он принадлежит нам, как старшим, по праву родства.

Все затихли, почувствовав назревавшую ссору. Но вражде не дала разгореться дева-охотница, встав между братьями Фестиадами и Мелеагром. Ойнеид в первый момент не знал, как быть, и они, усмехаясь нагло, деве язвительно закричали:

— Эй, Аталанта! Смотри, как бы тебя красота твоя не подвела, как бы не стал совсем отдален от тебя победитель, как видно, сильно влюбленный!

Резво эти мужи вдвоем подскочили и дара лишили нонакрийскую деву, выхватив у нее из-под ног череп зверя огромный. Так Фестиады дара Аталанту лишают, Ойнеида же — права даренья. Мелеагр закричал, почувствовав, как неистовый гнев быстро разливается по молодым жилам. Он уже готов был померяться с дядями силой, но его опять остановила красота девы, которая ему тихо, так, чтоб слышал один только он, сказала, чтобы он успокоился, и, что скоро она будет ему женой.

231. Мелеагр убивает двух братьев матери

231. Мелеагр убивает двух братьев матери

Между тем слуги стали раскладывать на зеленой траве разные припасы. Яства пред охотниками обильные с чудным вином появились, кравчие черпали щедро вино из мехов и кубки меж всеми носили. Пили охотники много, и шумно вразброд меж собою болтали, вспоминая охоту и павших товарищей. Скоро о погибших от зверя все позабыли и радостно все веселились. В молодости многие ведут себя так, особенно, когда на пирах искрометного вина выпивают излишне.

Мелеагр, лишь слегка утолив жажду и голод, пока другие весело пировали, быстро содрал с кабана шкуру с торчащей жесткой щетиной и деве ее дарит с такими словами:

— Ты по праву заслужила этот трофей, Аталанта…

Тут сильно опьяневший Ификл подскочил и выхватил у племянника шкуру из рук, а Плексипп оттолкнул Мелеагра в одну сторону, а охотницу-деву — в другую. Ойнеид, поняв, что деву опять дара лишают, а его — права даренья, исполнился неукротимого ярого гнева:

— Знайте же вы, о чужой похитители чести, близки ль у настоящих героев дела от угроз!

Никто не успел даже крикнуть, как калидонский царевич, в котором текла неистовая Ареса буйного кровь, с горящими ненавистью глазами, схватил воткнутое в землю тяжелое копье и проткнул им грудь своему дяде Ификлу, всегда в рукопашном бою успешному, но только не в этот раз. Сын Фестия, не чаявший гибели скорой, по воле Мойр непреложных тут же расстался с душою и с прядью волос, отсеченной острым мечом вовремя на черных крыльях подлетевшего никому не видимого Танатоса.