Теперь же, рассуждал я, пришла пора точно так же бросить пить, и признался себе в масштабах проблемы. Я правда хотел бросить, и мне не хотелось вступать в мир после пандемии, на скорое окончание которой мы все так надеялись, с алкогольной зависимостью.

Я попытался, но мне так и не удалось отделаться от выработанной во время карантина привычки. Я продолжил употреблять непомерно много и начал злиться, стал ненавидеть себя. Казалось, не я, а мой виски решал, что я его выпью. Такая потеря контроля пугала до ужаса, и мне было за себя стыдно.

Таким образом, когда я упал с лестницы, и врач сообщил, что снимок показал какие-то проблемы с печенью, я испытал момент ужаса — ширму, которой я ограждал себя от правды, внезапно убрали.

Конечно, с моей печенью были проблемы! Я прекрасно понимал, что отметка в том стакане была вовсе не на уровне двойной порции. Я проверил. Ну конечно же! Я наливал себе скорее четверной виски. Получается, двенадцать единиц в трех стаканах виски за вечер, плюс пять единиц вина, и того семнадцать единиц в день, которые складывались в 119 единиц в неделю. Не стану врать, будто просыпался каждое утро с ясной головой, но она вовсе не раскалывалась, как можно было бы подумать. А это значило, что моя печень привыкла справляться с этим потоком спиртного. Что, поверьте мне, было не таким уж хорошим знаком, особенно если любителю выпить не хватает ума давать своей печени время от времени отдых, чтобы она могла восстановиться. А этому любителю выпить ума на это явно не хватало.

Я вспомнил все печени, которые видел на вскрытиях, — жирные, как фуа-гра, увеличенные и бледные, словно огромная миска с тестом. Жирным тестом. Фу… И теперь этот врач собирался сказать, что моя печень была точно такой же. Жирной. И, вероятно, увеличенной.

Какое же лицемерие. Глядя в зеркало, я видел перед собой человека, верящего в западную медицину и ценившего вакцинацию, а также все остальные замечательные достижения в профилактике и лечении болезней. Но я видел еще и человека, который предпочел закрыть глаза на научные доказательства того, что он наносит вред своему организму и подвергает здоровье опасности, выпивая так много спиртного. Я не совсем понимал, как разумное существо может быть на такое способно, и в тот самый момент, лежа за шторкой в приемном покое, принял твердое решение бросить.

— Что не так с моей печенью? — спросил я врача, стараясь скрыть панику.

— У вас там киста, — сказал он.

Я испытал невероятное облегчение, словно оказался в теплой ванне.

— Ах, просто киста! — радостно сказал я. По какой бы причине она ни выросла, алкоголь здесь точно ни при чем.