Шагги три дня не ходил в школу. Он симулировал спазмы от запора и бродил за ней по дому, читая вслух «Данни, чемпион мира»[121]. Он думал, что если заполнит каждое ее мгновение своей болтовней, то она, может быть, воздержится от выпивки. Он стоял перед дверью ванной, пока она писала, и рассказывал ей про фазана, которого обманул Данни с помощью снотворного. Он забирался в ее холодную кровать по вечерам и читал без передышки, пока она лежала без сна. Когда ей стало невыносимо это пристальное внимание сына, она подсунула ему магнезию[122] и облегченно вздохнула, когда его так пронесло, что он решил вернуться в школу.

Шагги сел на крыльце, поставил коробку непонятного происхождения себе на колени. Внутри, среди облаков тонкой оберточной бумаги, лежала пара черных футбольных бутс. Шагги стащил с ног школьные туфли и надел шипованные бутсы. Он прошелся туда-сюда по тропинке. Бутсы были ему велики размера на два, но они не отличались от тех, что носили в школе другие ребята. Он принялся ходить кругами, размышляя, сделают ли его эти бутсы более нормальным.

Взвесь магнезии урчала у него внутри, расслабляя содержимое его желудка. Он взялся за ручку двери, но та оказалась заперта. Он прекрасно понял, что это означает. Ожидая в тени дома, он радовался, что Юджин вернулся. Даже какой-нибудь Макавенни в роли отца был лучше, чем его мать в запое. Он прижал ухо к двери и стал молиться о том, чтобы Юджин остался, чтобы его мать нашла в себе силы воздерживаться от алкоголя и успокоиться. Потом он попросил Господа сделать его нормальным ко дню рождения.

У него снова скрутило живот. Одну руку он прижал к своей урчащей заднице, а другой со всей силы дернул за ручку. Ключ в замке повернулся, и дверь распахнулась.

Это был не Юджин. В дверях стоял его отец. Он приглаживал волосы над лысеющей макушкой, ошеломленно глядя на мальчика.

– Ты уже вернулся домой из школы? – только и сказал он, хотя столько времени не видел сына.

Шагги с широко раскрытыми глазами кивнул ему, как недоумок. Он не видел отца с дня той встречи у Раскала три года назад. Шаг заправил сзади рубашку в брюки и кивнул, показывая на ноги мальчика.

– Значит, подарок тебе понравился?

Шагги посмотрел на свои ноги и понял, что черные бутсы вовсе не от Юджина. Прежде чем он успел ответить, отец ухватил его за подбородок и сказал:

– Заебись. Так у тебя на подходе такой же нос, какой был у этого старого громилы фения.

Рука Шагги в оборонительном движении взлетела к его кэмпбелловскому носу. Он пощупал маленькую носовую косточку, растущий на ней горбик, похожий на руль.