– Нет! – он попытался схватить ее за волосы, за джемпер, за шею. За что угодно.

– Слушай! – проговорила она, освобождаясь из его рук. На мгновение туман в ее взгляде рассеялся, и она словно вернулась в комнату. – Сначала ты просишь меня вызвать тебе такси, а потом стоишь здесь и выставляешь меня лгуньей. Забирай свои шмотки. Ты здесь больше не нужен!

Зазвонил телефон. Она оттолкнула сына, и с воротника ее джемпера просыпался целый бисерный дождь. Телефон продолжал звонить. Колокольчики названивали у него в голове. Шагги в полубессознательном состоянии снял трубку, грубый мужской голос проговорил:

– Такси для Бейн, приятель?

– Угу. – Он отер лицо рукавом.

– Водитель ждет вас внизу. Ему что – весь день там торчать?

Шагги положил трубку на рычаг и замер в коридоре в ожидании, когда она скажет хоть что-нибудь, что угодно. Агнес в этот момент могла произнести любые слова, и он бы принял их, простил бы ее. Он бы сел рядом с ней, обнял ее ноги. Он был согласен голодать, если бы они голодали вместе.

Нет. Агнес не желала смотреть на него. Она не произнесла ни слова. И тогда Шагги взял свой рюкзак и вышел из квартиры, спустился по круговой лестнице и покинул выложенный плиткой подъезд. Водитель сложил газету, когда мальчик сел в черное такси.

Агнес подошла к эркерному окну и посмотрела вниз на узкую улицу. Он увидела, как ее мальчик вышел на улицу и поднял голову к небесам – искал ее там. Агнес самодовольно кивнула: она оказалась права, она всегда знала, что он ее бросит, как и все они. Она смотрела, как он садится в такси, – она знала, что потеряла его.

Водитель спросил Шагги, куда ехать. Мальчик только сел на заднее сиденье, и ему пришлось надолго задуматься – он не знал, куда ему ехать теперь, цеплялся за любой огонек надежды. Он нервно поглядел на дверь подъезда, потом отер рукавом школьного джемпера глаза, надеясь, что, когда уберет руку, она будет стоять там.

Водитель наблюдал за ним в зеркало заднего вида, потом повернулся с озабоченным видом.

– У тебя все в порядке, парень? – спросил он голосом, в котором почти не осталось терпения.

Никто не вышел из подъезда.

– Саут-Сайд, пожалуйста.

Такси повезло его через загруженный центр Глазго по изломанной кривой от Ист-Энда до Саут-Сайда. Они проехали мимо вокзала викторианских времен, он увидел заблудших парней его возраста: они стояли в дутых куртках и узких джинсах, бродили по галереям игровых автоматов и аттракционов, разместившихся поблизости. Потом такси проехало по одной из улиц, застроенных офисными зданиями, люди выходили из дверей, вставали в очередь на автобусных остановках. В магазинах «все за фунт» зажегся свет, он видел женщин с хозяйственными сумками, наполненными рождественскими подарками. Несколько раз он открывал было рот, собираясь попросить водителя развернуться, но так и не сделал этого. Они пересекли широкий серый Клайд с его стоящими без дела синими кранами на верфях.