— Мне сегодня не до шуток, Бернс, — буркнул Джек.
— Это был совершенно нейтральный вопрос.
— А вот у меня совершенно не нейтральное похмелье в сочетании с тремя бессонными ночами. Если вам когда-нибудь потребуется продержаться на ногах день после двух часов сна, пойдите к врачу, как я, и попросите его прописать декстроамфетамин. И скажите спасибо нашему общему другу Хоуи за помощь: это он порекомендовал. По его словам, он только на этой штуке живет и держится.
— Ну, а когда вы как следует отдохнете и выспитесь, можете почитать это, — сказала я, кладя рукопись книги Джесси-Сью на стол. — Автор сделала все, чего я от нее хотела.
— И получился шедевр, а?
— Я чувствую, что при правильной раскрутке круг читателей может быть огромным. Да, оригинальное название Джесси-Сью «Папочка-змей кусает» я изменила, оставила просто «Папочка-змей».
— Это может сработать, если дать атмосферный, но поясняющий все подзаголовок, что-нибудь такое, например:
Двенадцать дней спустя на редакционной встрече (в моем присутствии) Джек расхвалил роман, сказав команде, что у «Папочки-змея» имеются все задатки стать «американской классикой — южная готика плюс леденящая душу история взросления, при этом с окончанием, вселяющим надежду».
Когда я показала ему свежую фотографию Джесси-Сью — она сделала ее по моей просьбе на прошлой неделе, — он убедился, что она достаточно хорошо смотрится — длинноволосая, задумчивая, «милая, уютная девушка, отнюдь не дура». Так и получилось, что Джек отправил нас с руководителем отдела рекламы Сарой в Северную Каролину, чтобы мы познакомились и взглянули на те места, где происходило действие книги. Нужно было понять, как это обыграть с наибольшей пользой для книги, чтобы привлечь внимание прессы.
Поездка оказалась настоящим откровением. Потому что в реальной жизни Джесси-Сью оказалась еще интереснее. Высокая, худощавая, с волосами до пояса и внимательными глазами много пережившего человека. Ее любимой одеждой были узкие прямые джинсы, синие рабочие рубашки и потертые ковбойские сапоги. Жила Джесси-Сью в небольшом домике двадцатых годов — не дом, а настоящий музей народных ремесел — в тихом уголке Шарлотта. Она рассказала, что еще десять лет назад этот городок был типичной южной глубинкой, но с недавних пор начал активно развиваться и расширять экономическую базу, равняясь на неуклонно растущую соседнюю Атланту.
— У меня имеется теория касательно жизни к югу от линии Мэйсона — Диксона[133], — сказала она нам в своей любимой местной забегаловке. — Юг изменили не Гражданская война и реконструкция. И не Закон о гражданских правах 1964 года, и не принудительная десегрегация, которая здесь никогда и не применялась. А изменило Юг одно, и только одно: кондиционеры.