— После игры, которую мы проиграли, большая часть команды уехала домой на автобусе. Но я убедил Фэрфакса остаться в кампусе за компанию со мной. Что мы делали? Под конец оказались в доме какого-то студенческого братства, где я основательно перебрал пива, а засранцы из дартмутской Дельты-Каппа-Эпсилон тем временем отпускали шуточки насчет того, как это они пустили негра на свой порог.

— А ваше братство в Сент-Лоуренсе его принимало с распростертыми объятиями?

— Конечно нет. Тогда считалось, что негры…

— Сейчас, мне кажется, принято говорить «афроамериканцы».

— Насчет правильных слов… это по твоей части. Ты у нас редактор. Но спорить не стану, пусть так: афроамериканцы. Так или иначе, около часа ночи я засобирался назад, в штат Нью-Йорк, потому что в понедельник утром должен был сдать письменную работу, чтобы не завалить курс. Я рассчитал, что если ехать всю ночь, то к шести утра вернемся в колледж. Я тогда смог бы еще поспать, потом встать, написать работу и избежать провала. Но когда мы уезжали, я был сильно пьян. Настолько, что даже слушать не стал Фэрфакса, хотя он дело говорил: «Я умею водить, чувак. Давай я поведу машину». Нет, я настоял на том, что сам сяду за руль. Никогда не забуду, с какой неохотой он опускался на сиденье рядом со мной. У меня уже тогда все плыло перед глазами. Настолько, что я свернул не туда, пропустил выезд на шоссе и оказался на какой-то проселочной дороге. Поняв, что ошибся, я и сделал тот безумный разворот на сто восемьдесят градусов, даже не посмотрев, едет ли кто-нибудь за мной или навстречу. И врезался в тот микроавтобус. Полная катастрофа. Меня вырубило от удара. Когда я очнулся — думаю, прошло не больше минуты, — та машина уже была в огне. Я видел эту пару и ребенка внутри — они были уже мертвы. А рядом со мной… был Фэрфакс. Он ударился головой о приборную доску, шея была сломана…

— А ты?

— Я? Кто-то явно очень хотел, чтобы я остался жив, потому что я стукнулся башкой о лобовое стекло, но стекло не выбил. Вот грудная клетка у меня была вся в синяках — это когда меня швырнуло на руль. Сотрясение мозга, сломанные ребра… но у меня все же хватило ума распахнуть дверь. Я выбрался наружу, потом снова сунулся внутрь и вцепился в тело Фэрфакса. По сиденью я сумел подтащить его ближе к себе. Я посадил его на место водителя, положил руки на руль. Потом захлопнул дверь, доковылял до другой стороны машины и открыл пассажирскую дверцу, чтобы создалось впечатление, что я выбрался через нее. Сделав все это, я отошел на шаг и рухнул на дорогу. Когда я снова пришел в себя, было очень холодно, кругом уже было полно копов и несколько «скорых». Две пожарные машины пытались погасить огонь, охвативший микроавтобус и мою машину. По дороге в больницу один фельдшер со мной заговорил: «Повезло тебе, что четверть часа назад мимо проезжал грузовик, водитель увидел весь этот ад, доехал до ближайшего телефона и вызвал спасательные службы. Если бы не это, ты бы мог замерзнуть насмерть. Счастливчик! Из такой мясорубки выбрался живым». Только я-то себя счастливчиком не чувствовал. Мне тогда умереть хотелось…