– Ну вот, – прокомментировал Маккейн, и впервые за долгое время на лице его появилось что-то вроде улыбки.

Джона разбудил стоящий рядом с кроватью телефон. Он вскочил, уставился на проклятый аппарат и сначала подумал, что на самом деле он не звонил. Половина третьего ночи. Ему приснилось, точно.

И вот он зазвонил снова, уже наверняка. Плохой знак. Телефон, звонящий в половине третьего ночи, никогда не предвещает радостную новость. Он поспешно снял трубку.

– Алло?

– Ты, чертова скотина… – Женский голос доносился издалека, на заднем фоне раздавались какие-то странные звуки, как будто она звонила из коллектора сточных вод. А еще она говорила по-итальянски.

– Что-что?

– Я сказала, что ты чертова скотина. – Голос был пьяным.

Джон провел рукой по лицу, словно это могло заставить мозг работать.

– Вне всякого сомнения, – сказал он, – но не скажете ли вы мне, кто вы такая?

– Porco Dío[50]… – Последовала долгая пауза, слышно было только тяжелое дыхание. – Ты ведь еще не забыл меня? Скажи, что ты меня еще не забыл. – Она тихо, с подвываниями заплакала.

Джон ломал голову, но никак не мог вспомнить, чей это может быть голос.

– Мне очень жаль… – нерешительно произнес он.

– Тебе очень жаль? Да. Так и должно быть. Тебе должно быть жаль. Ведь это ты во всем виноват. – Послышался всхлип, при звуке которого в Джоне пробудились смутные воспоминания. – Ты во всем виноват, ты слышал? Ты один. Ты виноват, что Марвин сидит в тюрьме. Меня тебе тоже когда-нибудь придется соскребать с дороги. Надеюсь, тебе снова будет жаль, скотина ты эдакая. – Трубку бросили с громким скрежетом, как будто звонившей было тяжело попасть по аппарату.

Джон продолжал сжимать в руках трубку, сердце гулко стучало в груди, а он в недоумении смотрел прямо перед собой. Константина. Это могла быть только Константина. Боже мой! А он ее даже не узнал.

Марвин в тюрьме? Непохоже на то, что ей это примерещилось спьяну. Он набрал номер службы безопасности. Трубку взял Марко, голос его был удивительно бодрым для такого времени суток. Джон рассказал ему о случившемся.

– Мне жаль, мистер Фонтанелли. Не могу понять, как она смогла к вам пробиться. Вообще-то ваш номер телефона – тайна всех тайн.

– Наверное, взяла у Марвина. А тот пройдоха в таких делах. Но я звоню не поэтому. – Он объяснил, зачем звонит. Потом надел халат и принялся беспокойно расхаживать по своим похожим на залы комнатам, пока телефон наконец не затрещал снова.