Они подошли к главному входу в начале четвертого. В вестибюле уже начались приготовления к вечернему репортажу, при виде чего Коупленд предложил подождать снаружи. Бенетти согласился. По дороге они продолжили разговор. Согласно показаниям Бенетти, Коупленд сказал ему, что вернулся в Нью-Йорк еще полгода назад, с прибылей от продажи своего первого диска купил себе маленькую квартирку в Гринвич-Виллидж и с тех пор работает над второй пластинкой, для которой, впрочем, еще не нашел фирму звукозаписи. В тот момент Бенетти полагал, что Коупленд хочет встретиться с Фонтанелли в надежде на помощь в получении договора с фирмой звукозаписи, как поступал и в прошлом.

Около половины четвертого Бенетти позвонил О’Ганлон, сообщив, что генеральная репетиция закончилась. Коупленд заволновался и попросил Бенетти поскорее показать ему, как пройти к туалету, что тот и сделал.

Когда Коупленд вернулся, Фонтанелли уже вышел из зала и находился в вестибюле. Коупленд и Бенетти поспешили к нему, причем, прежде чем подойти к мистеру Фонтанелли с двух разных сторон, вынуждены были обойти препятствие – буфетный столик, на котором два флориста как раз расставляли украшения из цветов, и Коупленд оказался за спиной у Фонтанелли. В тот самый момент, когда Бенетти обратил его внимание на присутствие друга, Коупленд неожиданно выхватил пистолет и несколько раз быстро выстрелил в Фонтанелли.

Следует исходить из того, что Коупленд спрятал оружие в туалете во время одной из обычных экскурсий для посетителей. Ему удалось спрятать его настолько искусно (судя по черному следу в одной из ведущих в сторону вентиляционных шахт), что тайник не только не был обнаружен в ходе предварительного контроля, но нашелся не сразу даже после совершения преступления.

Всего Коупленд сделал пять выстрелов, из которых в цель попало четыре: две пули в живот, одна в верхний край правого легкого и одна, причинившая легкое ранение, в шею. Затем в него попала первая из нескольких пуль, выпущенных Лино Фонтанелли с расстояния семидесяти футов, – в голову, и убила его на месте. Свидетели единогласно сообщают, что Лино Фонтанелли кричал, не переставая, пока его в свою очередь не скрутили и не дали сильнодействующее успокоительное.

50

50

Просыпался он тяжело, как будто под давлением не в одну тонну, чувствуя себя странно отделенным от собственного тела, которое ужасно болело. Но, к счастью, боль чувствовалась словно сквозь розовую вату, это была скорее информация, чем собственно ощущение. Он заморгал, и веки пришли в движение, словно бронированные ворота на входе в защищенный от попадания атомной бомбы бункер, – медленно, тяжело; внутри у него что-то запищало.