Стук в дверь.

Дима! А что, если он зарядил на неделю?.. Да нет, я не волнуюсь… Ну ясно… Сижу дома. В полной готовности. Жду звонка… Жду… (Положил трубку.)

Стук в дверь.

Войдите.

В дверях появляется венок. Это большой, дешевый, с крупными бумажными цветами и длинной черной лентой сосновый венок. Вслед за ним появляется несущий его мальчик лет двенадцати. Он всерьез озабочен исполнением возложенной на него миссии.

Еще одна издевательская ремарка – вполне в духе шекспировской сцены с могильщиками. И именно она задает основной вопрос пьесы: жив ли Зилов? Да, все вокруг мертво, даже кот на подоконнике – и то неживой. Но есть ли шанс на воскресение у героя? А у остальных? И что будет с миром, центром которого становится заживо хоронимый Зилов?

Часть IV

Часть IV

Как бы послесловие к прозе[25]

Как бы послесловие к прозе[25]

Как бы проза. СПб., 1997.

«Как мне ни обидно, прозу я писать не умею».

«– Надоело, знаешь ли, рифмовать. Давай что-нибудь посолиднее закатим.

– Что?

– Что – понятно. Непонятно – про что».