Он вернулся на квартиру с покупками. Жена приятеля – женщина немного за сорок, но бесформенная и оплывшая от пьянства, была уже на ногах, успела прибраться на кухне и встретила Ивана Петровича с оживленным, от предстоящей выпивки, лицом, на котором уродливой грушей висел ноздреватый, красный и распухший нос алкоголика.

Она стала расспрашивать Ивана о целях его приезда, одновременно расставляя на столе бутылки и еду. Из ванной вышел Борис, который привел себя в чувство струей холодной воды на голову, и они втроем сели за стол. Борис налил всем водки, но Иван Петрович напомнил ему, что уже много лет ничего спиртного не употребляет. « Ну, хоть стопочку рвани за встречу с другом, столько лет не виделись», – настаивал Борис, но Иван был непреклонен.

Ему самому, с большим трудом, удалось избавиться от алкогольной зависимости, и он знал, что сорваться вновь проще простого. Как говорил ему знакомый врач – нарколог: « нет излечившихся алкоголиков – есть непьющие алкоголики, поэтому никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя пить ни грамма водки, вина, пива и прочих коктейлей. Выпьешь, мозг вспомнит: сразу всё и, если не удержишься, за несколько дней снова станешь пьяницей – еще хуже, чем был».

С тех пор Иван Петрович стал избегать застолий, а если это не удавалось, то старался сидеть незаметно, брезгливо – сочувствующе наблюдая со стороны, как меняются люди, наполняясь спиртными напитками. Как посторонний человек, он стал неинтересен в застольной компании, соответственно и такие компании стали ему неинтересны, к тому же, надо было всегда держаться настороже, чтобы случайно не выпить спиртного вместо сока или воды. После таких застолий у него, от внутреннего напряжения , даже поднималось давление и болела голова – словно с похмелья.

И в тот свой визит, сидя с другом за столом, он пробовал перевести разговор от застольных слов к воспоминаниям об их общем прошлом, но это не удалось. Борис с женой, выпив, повеселели, потом добавив ещё, стали клясть себя, что уехали сюда в город, потом занялись привычной, по-видимому, пьяной перебранкой, кто из них виноват в этой нынешней их жизни, совсем не обращая внимания на своего гостя. Иван Петрович, послушав ещё некоторое время их свару, сказал что ему пора уходить и собираться к отлету в Москву.

Хозяева пьяной квартиры не препятствовали его уходу: как будто он жил рядом и мог заходить к ним, когда вздумается. В дверях он столкнулся с каким-то забулдыгой, который привычным пинком открыл дверь квартиры, почуяв запах спиртного. Так и ушел он тогда, не пообщавшись толком с другом, пусть и спившимся, а оказалось, что это была их последняя встреча на этом свете.