Костя стоял у закрытой двери в палату, не решаясь вой ти. Он несколько раз проговорил про себя всё то, что хотел сказать Костылькову, но сейчас растерялся. Чтобы сосредоточиться, он начал считать до десяти. Как только прошептал «десять», открыл дверь и вошёл.

В просторной светлой палате стояли единственная медицинская кровать, стол, тумбочка и несколько стульев. Костыльков с закрытыми глазами лежал под голубой простынёй. Костя сел на ближайший стул и молча начал разглядывать больного. Он уже не походил на мертвеца. Лишь небольшая щетина, которую он никогда себе не позволял, говорила о том, что с Костыльковым что-то не так.

– Говори, раз пришёл, – тихо произнёс Костыльков, приоткрыв глаза.

– Вы не спите? Как себя чувствуете? – так же тихо спросил Костя.

– Спасибо папе твоему, не дал сдохнуть. А здесь теперь уже вылечат, выкарабкаюсь.

Костя вспомнил, как представил Костылькову отца водителем, поморщился, опустил голову.

– Ты думаешь, я не знаю, кто родители парня, с которым встречается моя дочь? – поднял брови Костыльков. – Дурак ты, что стыдишься. Тебе бы с отца своего брать пример, а не с друзей твоих новых. – Костыльков взял небольшой пульт, лежавший рядом на кровати, и, нажав кнопку, поднял себе изголовье, чтобы удобнее было разговаривать. – Говори, чего пришёл?

– Я хотел вам всё рассказать и… – Костя замялся. – Попросить прощения. Но я не предавал вас. Если бы я знал, чем всё закончится, я бы близко к этому не подошёл.

– Не тяни. – Костыльков чуть пошевелился, пытаясь устроиться поудобнее.

– Я… – начал Костя, – это я принёс бутылку. – Он сначала опустил глаза, но потом поднял их и посмотрел прямо на Костылькова. – Но я только хотел понять вашу реакцию. Это я продал партию водки в райпо. Позже я обнаружил, что акциз липовый. Я не знал, с завода идут такие бутылки или это нашлёпал «Негоциант». Потом… – Костя снова замялся. – Из-за этих бутылок меня захватили. Я еле выбрался…

Костыльков молчал. Не подавая вида, он радовался. Радовался, что бутылку принесла не Света. «Светка…» – вдруг опять чуть закололо сердце. Костыльков поморщился и, нажав кнопку на пульте, чуть опустил вниз изголовье.

– У вас есть какой-то крупный объект недвижимости в городе? Скорее всего, в центре? – спросил Костя.

– В каком смысле? – не понял Костыльков.

– Объект недвижимости. Достаточно большой, чтобы там можно было открыть, скажем, ресторан или казино. Подумайте и ответьте. Я потом объясню, почему я спросил.

– Что тут думать, – сразу ответил Костыльков. – Если не считать квартир, дачи и завода, то ничего нет.