И вот тут адмирал Того скрыл презрительную усмешку:

— Нет! — отвечал он. — Когда ваши войска взяли у наших Путиловскую сопку, командир, ее защищавший, жестоко израненный, ночью дополз до своего штаба, и тут офицеры живым зарыли его в землю, как недостойного жизни и службы под знаменами нашего микадо… Так повелевает кодекс «бусидо»!»

Какой смысл возвращаться живым, если тебя все равно закопают? Какой смысл трусить на поле боя, если все равно делать харакири? Вот она основа стойкости и курсовой устойчивости. Впоследствии мы видим, что этот базовый символ давным–давно использовался в Европе. В Ндрангете — это клятва крови, у Каморры — крещение и сопричастие, в Мафии — это посвящение. То есть, все эти символы не дают возможности вернуться живым, никому. Либо с победой, либо мертвым. Римское «либо со щитом, либо на щите», или–или, третьего не дано — давным–давно отпечаталось в европейской истории. У кого на войне по–другому, те и проигрывают сражение. И у кого в гражданской жизни по–другому — тот проигрывает жизнь. Ведь Коковцев проиграл жизнь, в третьем возрасте Окини–сан он сказал:

«Я поставил на русских, вот и проиграл».

«Я поставил на русских, вот и проиграл».

По сути, все, кто поставил на русских, все проиграли — все три войны. Потому что подобного рода вещи, как харакири и кодекс «бусидо» — базовые символы, являются нецивилизованными. Харакири — откуда тут цивилизованность? Но это заставляет человека быть стойким, исключает возможность быть иным. А русский человек в царской России может 5 тысяч человек сдать в плен, он допускает возможность поражения. У японцев в тот момент времени «либо победа, либо смерть» — остальное все исключено. Именно поэтому, во время Второй мировой войны Сталин издал приказ № 227 «О мерах по укреплению дисциплины и порядка в Красной Армии и запрещении самовольного отхода с боевых позиций» или в просторечии «Ни шагу назад!». Он запрещал отход войск без приказа, вводил формирование штрафных частей из числа провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости — отдельные штрафные батальоны в составе фронтов и отдельные штрафные роты в составе армий, а также заградительные отряды в составе армий. Все, кто побежали, попали под пулемет. Какой смысл бежать с поля боя, если тебя все равно убьют? Это то же самое харакири. Если вы не научитесь делать себе заранее харакири, то вы ничего в жизни не добьетесь. Ежедневные припадки среднестатистического человека «мне сложно / я боюсь / мне страшно / я никогда таких задач не выполнял», говорят о том, что он крайне цивилизованный человек. В этом случае надо срочно регулировать уровень своей цивилизованности. Потому что самурай принимает харакири как обыденность, он считает, что так должно быть. А для цивилизованного человека харакири — это дикость. В 1917 году к власти в России пришли нецивилизованные. Все удивляются, как Красная армия победила Белую гвардию? Ну, ничего удивительного, потому что Красная армия была нецивилизованная. Троцкий сформулирует кредо военного строительства по–новому: «Нельзя строить армию без репрессий», и введет римскую децимацию для Красной армии. Хрестоматийный пример нового подхода — расстрел каждого десятого солдата из 2‑го Петроградского полка (всего 41 человек) в августе 1918 г. Этот полк оставил позиции под Казанью, чем подверг угрозе весь фронт. Вместе с рядовыми были расстреляны командир и комиссар полка — большевик. Эти драконовские меры были во многом вызваны критической ситуацией во время боев за Казань, а дисциплина начала укрепляться. Это русская рулетка: побежал взвод — каждого десятого расстрелять. Так было с римскими легионами: сначала человека секли плетками, а потом отрубали ему голову. И был случай, когда героически проявивший себя во время сражения легионер, сражавшийся до последней капли крови, попал под децимацию, являясь членом отступившего с позиции легиона. Он обратился к главнокомандующему римскими войсками с просьбой о том, что он дворянин, и сечь его это незаконно. Тогда главнокомандующий принял решение, что действительно дворянина сечь незаконно, достаточно его просто обезглавить. То есть, все равно всем отрубили голову.