Светлый фон
В истории Григория разорение Рима является более темным пятном, чем в истории Гвискара. Не желая, может быть, этого разорения и чувствуя весь ужас при виде Рима, охваченного пламенем, Григорий, тем не менее точно движимый Немезидой, остался пассивным зрителем бедствий, постигших Рим. Не сказалась ли в Григории VII, когда на его глазах и по его вине горел Рим, такая же ужасная роковая сила, как и в Наполеоне, когда он с невозмутимым спокойствием объезжал поля битв, обагренные кровью? Полной и прекрасной противоположностью образу Григория VII является образ Льва Великого, спасающего священный город от Аттилы, смягчающего участь этого города, когда он был взят грозным Гензери-хом. Ни у кого из современников Григория мы не находим указаний на то, что он сделал какую-либо попытку спасти Рим от разграбления или выразил свое соболезнование бедственному положению города. Но что могло значить для человека непреклонной воли разрушение Рима по сравнению с идеей, в жертву которой этот человек принес спокойствие всего мира?[101]

После буллы Николая II церковную реформу продолжил папа Александр III, как только была поставлена точка в затянувшейся почти на двадцать лет схизме. Основной сутью предложенного им была строгая формализация процедуры голосования, которая выхолостила бы личные или групповые интересы ("течения"). Опубликованное в 1179 году апостольское установление (Licet de vitanda discordia) недвусмысленно отражало его намерение. На практике оно сводилось к тому, чтобы кардиналам, и только им, принадлежало право и обязанность заседать в конклаве. Более того, предписывалось, что для избрания необходимо набрать не менее двух третей голосов:

(Licet de vitanda discordia)

Постановляем, что в условиях, когда враги не прекращают сеять раздоры меж нами, если среди кардиналов нет единодушия в выборе понтифика и, согласовав две трети голосов за кого-то одного, оставшаяся треть не соглашается или предполагает избрать кого-то другого, то пусть считается римским понтификом тот, кто был избран и признан двумя третями участников. Если же кто-то, полагаясь на согласие трети кардиналов, осмелится принять титул папы, то и он, и признавшие его должны быть отлучены.

Постановляем, что в условиях, когда враги не прекращают сеять раздоры меж нами, если среди кардиналов нет единодушия в выборе понтифика и, согласовав две трети голосов за кого-то одного, оставшаяся треть не соглашается или предполагает избрать кого-то другого, то пусть считается римским понтификом тот, кто был избран и признан двумя третями участников. Если же кто-то, полагаясь на согласие трети кардиналов, осмелится принять титул папы, то и он, и признавшие его должны быть отлучены.