– Решила, что ты ждешь своего барыгу.

Карсон смеется впервые с того дня, когда умерла ее мама.

– То есть нас спасла моя дурная репутация?

– Не спасла. Памела не подозревает тебя конкретно, но что-то подозревает вообще. Она наблюдает за мной, Карсон. Все время бросает взгляды на мой телефон, когда я получаю сообщение дома, нависает надо мной. Знаю, что жена запрашивала выписку по нашей кредитной карте. Я приехал на работу и проверил, нет ли у меня жучка на машине.

– Ты паникуешь.

– Тебе тоже следовало бы паниковать.

– Она решила, что я жду барыгу.

– Это она сейчас так думает. Но если ты снова неожиданно появишься рядом или как-то еще привлечешь ее внимание, быть беде. Клянусь, единственная причина, по которой Памела еще не сложила два и два, – это абсурдность мысли о том, что мы можем встречаться.

– Я думала, мы собираемся сбежать, – напоминает Карсон. – А вместо этого ты меня бросаешь.

– Извини, Карсон. Не стоило говорить про Париж, про Аляску. Я увлекся.

– Ты говорил от сердца.

– Я очень высоко тебя ценю.

– То есть раньше ты был безумно в меня влюблен, а теперь высоко ценишь. Может, напишешь мне рекомендательное письмо для моего следующего абсурдного любовника? Перечень моих достоинств? Отчет о моих успехах?

– Я знал, что этим все кончится.

Карсон бесит этот тон.

– Чем все закончится? Тем, что я в тебя влюблюсь, потому что так молода и впечатлительна, а ты – такой сердцеед?

– Я знал, что это плохо закончится, – повторяет Зак. – Но поверь, могло выйти гораздо хуже.

– Жаль, я не записываю тебя на диктофон, чтобы потом проиграть тебе запись, когда через три дня станешь умолять меня с тобой встретиться.

– Не стану, Карсон. Мы с Памелой в эти выходные едем в Мэн, к Питеру. Для меня это шанс наладить отношения со своей женой.