– В этой кровавой бане, в Арнеме, тьма-тьмущая народу полегла, – выпалил он. – Не поле боя, а котел ада. Сплошная неразбериха и хаос. Немцы знали о нашем наступлении. Что творилось в головах наших офицеров, когда они планировали высадку десанта, сам черт, похоже, не разобрал бы. Куда уж мне, зеленому капралу!

Чарли уставился на Макса.

– В тебе определенно есть что-то от Руперта Даша. Изгиб бровей, глаза… Кем он тебе приходится? Троюродным братом деда, я правильно понял?

– Да, троюродным братом деда.

– Далековато, – покачал головой Чарли, – а все-таки чувствуется, что вы с ним родня. Руперт был спокойным и бесстрастным, я бы даже сказал, флегматичным. Но это не значит, что он исполнял армейские обязанности спустя рукава. Ничего подобного. Он был бравый офицер, настоящий воин. Никогда не мешал нам делать нашу работу, и мы старались изо всех сил, лишь бы оправдать его доверие. Он всегда был заодно с нами. Помню, в 1944 году мы базировались в Сомерби-холле, старинном, знаешь ли, особняке. Только-только вернулись из Италии, и группа парней уломала пожарную бригаду снести стену, чтобы проникнуть в винный погребок. Ух и напились мы тогда – до поросячьего визга. И Руперт от нас не отставал. Громче всех песни горланил, до хрипоты.

– Наверное, вам здорово влетело потом?

– Нет, нам все сошло с рук. Никого не привлекли к суду. – Чарли хулиганисто усмехнулся. – Мы боялись, что следующим утром скончаемся от жуткого похмелья, но похмелья не было и в помине – вино оказалось просто отменным. Правда, мне до сих пор немного стыдно.

О трагедии в Арнеме Чарли рассказывал с горящими глазами. Порицая и кляня смертоубийственную бойню, он вместе с тем гордился своей ролью в историческом сражении. Уилла, не желая вмешиваться в мужской разговор, долго возилась на кухне и наконец появилась с бутылкой настойки и блюдом с закусками.

– Чарли сказал мне, что сражался в Арнеме плечом к плечу с твоим родственником, – грустно улыбнулась она, присаживаясь на стул.

То ли нежность в ее глазах, то ли материнская забота, с которой она относилась к Чарли, расположили Макса к откровенности, и он решил ничего от них не скрывать.

– Наверное, вы удивитесь, но у меня к Руперту Дашу не самый обычный интерес. Я верю, что жил раньше. И не просто жил, а был Рупертом Дашем.

К радости Макса, старики не подняли его на смех, не вздернули скептически брови. Они спокойно отнеслись к его признанию и попросили без утайки поделиться своими исследованиями. Макс выложил им все начистоту, как и родителям. Они внимательно, не перебивая выслушали его и согласились, что реинкарнация – единственное логическое объяснение происходящему. «Неужели Робин была права?» – екнуло у него сердце. До сих пор он воображал, что мир населен одними Элизабет, но он ошибался – мир полон любознательных и открытых к восприятию людей, разделяющих его, Макса, убеждения!