Он снова написал Обри. Не раскрывая истинной подоплеки своего желания посетить Педреван, он сообщил, что интересуется семейной историей по просьбе дедушки. И снова Обри не удостоил его ответом.

И вдруг раздался звонок от Берты Клэрмонт.

– Слушай, мне на днях позвонила кузина, и я подумала, что тебе стоило бы с ней встретиться. Занимательная особа. Очень помогла с книгой, которую я пишу.

– И кто же она? – спросил Макс, теряясь в догадках.

– Синтия Даш, сестра Обри и Руперта.

– Ух ты! – Про Синтию Макс как-то совсем не подумал. – Я с огромным удовольствием поговорил бы с ней!

– А то. Они с Флоренс были лучшими подругами, так что, думаю, знает, что с ней произошло. К тому же она та еще болтушка. Час висела у меня на ушах. Я уже не знала, как от нее отделаться. Муж бросил ее ради девушки помоложе, и она перебралась обратно в Корнуолл. Разговаривать там особо не с кем, вот она и мается.

– А где она поселилась?

– В заливе Гулливера.

Перед глазами Макса тотчас появилось лицо Робин. Неужели всякий раз, когда он приезжал в залив Гулливера, Синтия была там? Он помолчал, переваривая услышанное.

– А где именно? – спросил он.

– В Педреване. Ее брат одолжил ей во временное пользование один из тамошних домиков.

– Вы полагаете, она захочет общаться со мной?

– Господи Иисусе, Макс, да она в тебя вцепится. На твоем месте я бы позвонила ей и напросилась в гости. Скажи, что хочешь ее повидать. Она будет в восторге. Разузнаешь о Руперте все «от» и «до» и на Педреван заодно полюбуешься. Там есть на что посмотреть. Если поедешь к ней, я с тобой. Помозолю глаза Обри, чтобы ему жизнь медом не казалась. – Берта хихикнула. – Поучу старика вежливости. В конце концов, нечего от родственников открещиваться. Записывай телефон Синтии!

Макс записал и, не медля ни минуты, позвонил Синтии. Душа его ликовала, когда он набирал номер. Переждав пару гудков, он услышал ее голос:

– Слушаю вас.

– Здравствуйте. Меня зовут Макс Шелбурн. Мой дедушка, Хартли Шелбурн, – ваш троюродный брат и…

– Хартли? – пронзительно взвизгнула Синтия. – Он что, еще жив?

– Да, живее всех живых.

– Вот это новость! Он был таким забавным когда-то! Таким эксцентричным! А вы, значит, его внук?