В течение следующего столетия французская община в Алжире выросла до семисот тысяч граждан Франции. Им принадлежала здесь бо́льшая часть земли; они считали себя коренными алжирцами, поскольку родились на алжирской земле, а у большинства здесь же родились и родители. Беда в том, что еще здесь продолжали жить пять миллионов арабов: какие-то лишние люди, Бог знает откуда взялись и что здесь делают. Никаких функций во французском обществе они не выполняли, и экономика у них была совершенно своя, отдельная от экономики алжирских французов.

К 1850 году европейцы контролировали все части мира, когда-то называвшего себя Дар-аль-Ислам. Они жили в этих странах в качестве высшего класса, правили ими напрямую или решали, кто будет править, контролировали ресурсы, диктовали политику, устанавливали правила и границы повседневной жизни. В таких местах, как Египет, Иран, Индия, существовали клубы, в которые не принимали местных жителей просто потому, что они египтяне, иранцы, индийцы. Такого господства европейцы добились без великих войн, без масштабных нападений. Едва ли они даже осознавали, что вели борьбу и в ней победили. Но мусульмане это прекрасно сознавали. Легко не заметить, что наступил на кого-то, но куда сложнее не обратить внимания, если наступили на тебя.

13. Реформистские движения

13. Реформистские движения

1150–1336 годы п. Х.

1737–1918 годы н. э.

В то время, когда разворачивались эти политические события, важнейшие перемены происходили и на интеллектуальной сцене. Эта история началась еще до 1800 года и продолжалась много позднее, а последствия ее потрясают мир и до сего дня; сутью ее стали возрожденческие и реформистские движения, возникавшие по всему мусульманскому миру в то время, когда им овладевали европейцы.

Эти две истории взаимосвязаны, хоть и не идентичны. Некий мощный вызов мусульманскому статус-кво в эти столетия был неизбежен в любом случае, как с европейцами, так и без них. Почему? Потому что в мусульманском мире примерно к 1700 году религиозные институты бюрократизировали духовность, примерно таким же образом, каким католическая церковь бюрократизировала христианство в позднесредневековой Европе. Система мусульманской юриспруденции была разработана настолько полно и отчетливо, что творческой работы для новых энтузиастов попросту не осталось. С применением шариата к каждой точке и черточке личной и общественной жизни все стало ясно и определено. Власть улемов полностью окостенела. Суфийские ордена также стали официальными учреждениями, и авторитеты на всех уровнях согласились, что «ныне закрылись врата иджтихада».