Слово «иджтихад», напомним, означает «свободное независимое мышление, основанное на разуме». Оно не может отступать от Писания, однако состоит в творческом размышлении над Писанием и выводах из него. Когда-то мусульманские ученые дозволяли иджтихад по вопросам, которые не разрешает Коран; затем – по вопросам, которые не разрешают Коран и хадисы; затем – Коран, хадисы и труды авторитетных предшественников… А к XVIII веку среди видных ученых сложилось согласие в том, что неразрешенных вопросов больше не осталось. Все описано, все разработано; свободное и независимое мышление обычным людям больше не требуется. Им остается только соблюдать правила.

Но соблюдение правил не дает того духовного удовлетворения, которого люди ищут в религии. Бюрократизация ислама создала во многом те же проблемы и протесты, которые в христианском мире вызвали к жизни протестантскую Реформацию. И действительно, к середине XVIII века по мусульманскому миру также начали распространяться реформистские движения.

Однако мусульманская версия европейской протестантской Реформации так и не состоялась, а с ней остались невоплощенными и ее последствия: не возникло ни доктрины индивидуализма, ни обручения религии с национализмом (разве что до некоторой степени в Иране), ни отделения церкви от государства, ни концептуального деления мира на светскую и духовную сферы, ни внезапного появления постпросвещенческого либерализма, ни демократической, научной и индустриальной революций.

Почему же?

Прежде всего потому, что некоторых проблем, вызвавших Реформацию, в исламе попросту не было. Протестантские реформаторы взбунтовались против церкви – но в исламе не было церкви. Протестантские реформаторы нападали на авторитет Папы – в исламе не было Папы. Протестанты говорили, что священники не могут быть посредниками между человеком и Богом – в исламе никогда не было священства (улемы – скорее юристы, чем священники). Протестантские реформаторы настаивали на прямом, личном взаимодействии каждого молящегося с Богом. А мусульманская ритуальная молитва всегда была именно такова.

Но, несомненно, еще одним важным фактором были европейцы. Если бы не их участие в общей картине, вполне возможно, мусульманские реформистские движения пошли бы иными путями. Европейская религиозная реформа совершалась и приобретала свои очертания в чисто европейском контексте. Иначе говоря, критикуя католические практики и учения, протестантские реформаторы говорили о проблемах, касающихся только их собственного общества, а не стремились укрепить христианство для борьбы с неким внешним культурным вызовом. В 1517 году очень немногие христиане на Западе беспокоились о том, что мусульмане могут предложить христианам нечто идеологически более привлекательное, или что христианская молодежь начнет обращаться в ислам. Верно, турки стояли у ворот – но не сидели в европейских гостиных и определенно не ночевали в спальнях. Турки представляли угрозу физическому здоровью христиан, но не духовному здоровью христианства.