Подобное уравнивание в правах на пенсии с офицерами можно признать значительным шагом вперед в деле улучшения материального положения военных пастырей, уровень благосостояния которых по сравнению с «гражданскими» иереями с того времени значительно вырос. Примером этому может служить положение Военного Совета, утвержденное императором Александром III 24 июля 1887 г. Согласно названному положению, духовенству, служившему в войсках, управлениях и заведениях Военного ведомства, было присвоено жалованье, столовые и квартирные деньги наравне с офицерами — от высших чинов до подпрапорщика включительно. Чтобы читатель наиболее ясно представил себе, каковы были оклады содержания военного духовенства по принятому в 1887 г. положению, считаем небесполезным привести раскрывающую этот вопрос таблицу⁹.

Следующим шагом в деле «уравнения в правах» военного духовенства с офицерами армии стал приказ по Военному ведомству за № 45 (от 26 февраля 1888 г.), в котором было объявлено об утверждении Александром III положения о новых служебных правах и окладах содержания находившимся на службе при войсках священно- и церковнослужителям; а приказом за № 20 (от 10 февраля 1890 г.) это положение распространено было и на морское духовенство¹⁰.

Приказом 1888 г. для священнослужителей, получавших жалованье по основному окладу, были установлены срочные прибавки в сумме 336 р., а для получавших эти же надбавки по усиленному окладу — 549 р. Однако в исследуемое время размеры окладов священнослужителей всех категорий были неодинаковы, что неминуемо запутывало проблему финансового обеспечения духовенства, числящегося по Военному ведомству. Поэтому, спустя одиннадцать лет, данный вопрос был вновь поднят Военным Советом, положение которого Николай II утвердил 29 марта 1899 г. Согласно этому положению устанавливались однообразные размеры окладов для всех категорий священнослужителей, из этих окладов уже и начислялись срочные прибавки, положенные православным пастырям по приказу 1888 г.¹¹ В определенном смысле, актом 29 марта было завершено создание правовой базы, на основании которой в дальнейшем решались вопросы финансового обеспечения военных священно- и церковнослужителей.

Возвращаясь на несколько лет назад, необходимо заметить, что после учреждения в 1890 г. должности протопресвитера военного и морского духовенства (на которую был назначен протоиерей Александр Алексеевич Желобовский), был разработан и новый штат управления протопресвитера. Согласно этому штату (утвержденному 9 марта 1892 г.) Желобовский получал 3256 р. 62 коп. жалованья, 3256 р. 62 коп. столовых и 1500 р. квартирных денег в год (т. е. всего 8013 р. 24 коп.)¹². Таким образом, хотя должность военного протопресвитера и сравнивалась с чином генерал-лейтенанта (как до того должность Главного священника), оклад содержания ее значительно превышал генеральский: если сравнить оклад протопресвитера 1892 г. с окладом Главного священника гвардии, гренадер, армии и флота по принятому в 1887 г. положению, то разница составит почти 50 %. Через семь лет после этого, благодаря содействию Военного министра А. Н. Куропаткина и по ходатайству А. А. Желобовского, для военного духовенства были введены, взамен действовавших, новые табели увеличенных окладов жалованья и столовых денег. Так, настоятель военного собора и протоиерей-благочинный с 1 июля 1899 г. стал получать 1200 р. основного жалованья (или 1536 р. усиленного); нештатный протоиерей и священник в звании благочинного — 1080 р. (или 1344 р. усиленного); священник — 900 р. (или 1080 р.); штатный диакон — 720 р. (или 877 р.); нештатный диакон — 600 р. (или 732 р.); и, наконец, псаломщик из духовного звания — 240 р. (или 360 р.)¹³. Как видим, за двенадцать лет (с 24 июля 1887 г.) оклады военного духовенства (основное жалованье) выросли более чем на 40 %. Расширялись масштабы и церковного строительства по Военному ведомству¹⁴, что косвенно свидетельствовало о материальном благополучии управления протопресвитера русской армии и флота, — ведь новые церкви нуждались в кадровых военных священнослужителях, т. е. речь шла об увеличении штатов.