У Леви внутри все сжалось от этого взгляда, на мгновение замерев. И тут он понял, что сдался еще с первого предложения и продолжает сопротивляться скорее по привычке, нежели и правда отказывается от прогулки с Йегером. Недовольно цокнув языком (непонятно, чем мужчина был недоволен больше: энергичным непоседливым парнем или собой), Аккерман лениво поинтересовался:

— Скажешь, куда?

Эрен вмиг просветлел, растянув улыбку так, чтобы можно было увидеть все тридцать два зуба, и нагло заявил:

— Лучше я вам покажу.

Леви едва ли разделял энтузиазм Эрена, но взгляд в снова горевшие живым огнем изумрудные глаза с янтарными капельками по радужке заставили мужчину невольно почувствовать щекочущее предвкушение.

Он нехотя поднялся со стула, собирая со стола все, что там лежало, и отнес в подсобку. Эрен терпеливо ждал у дверей, пока Аккерман покажется из подсобки, просматривая оповещения на телефоне. Ничего интересного там не было, поэтому парень быстро написал смс Конни, чтобы тот не торопился запирать двери комнаты, как они обычно делали, когда ложились спать, и, удовлетворенно кивнув самому себе, вернул устройство в карман.

Через минуту из дверей вышел Аккерман, на ходу поправляя вязаный черный шарф и одергивая такое же черное пальто. Эрен невольно сглотнул, жадно разглядывая увлеченного сборами мужчину, а потом, словно смутившись собственной реакции, поспешно отвернулся, начав возню с замками в дверях. Пальцы слушались плохо, но попытки с третьей у парня все же получилось совершить невозможное — несговорчивые замки смилостивились и разрешили покинуть студию.

Выйдя под желтоватый свет уличных фонарей, Эрен оглянулся, чтобы убедиться, что Леви вышел вслед за ним, а не остался в уютном подъезде, намереваясь вернуться обратно. Но мужчина и не думал сбегать — он смерил пацана недовольным взглядом и получил в ответ широкую улыбку.

— Показывай дорогу, — выдохнул Аккерман, пряча руки в карманы пальто и зарываясь носом в теплый шарф. Несмотря на то, что до зимы еще оставалось полно времени, люди уже вовсю пользовались теплыми вещами, не желая мерзнуть. Ветер кусался, вгрызаясь в незащищенные участки кожи со зверским аппетитом, изворачиваясь, пробирался под одежду и пускал по телу дрожь. Леви поморщился — он не любил холод.

Но Эрену, кажется, непогода была нипочем. Он даже не потрудился застегнуть куртку, которая и без того была тонкой. Аккерман ощутил небольшой укол зависти, а затем мрачное и немного злорадное желание держать Йегера рядом в качестве телогрейки, но здравый смысл и воспитание быстро разогнали расшалившиеся мысли по углам, отругав за своевольность.