– Сами вы так и не женились, Люсьен, – заметил Олифант, пытаясь переменить тему.

– Но вы только взгляните на супружескую жизнь! Кто может указать единственный разумный выбор среди девятисот девяноста девяти грубых ошибок? Как найти единственного угря в бочке со змеями? Как знать, может быть, девушка, которую я вчера обдал, проезжая, грязью из лужи, – единственное во вселенной существо женского пола, способное составить моё счастье. Как знать? Нет, – рассмеялся Арсло, – я не женился, а ваша миссия – политического свойства?

– Разумеется.

– Дела в Британии обстоят не слишком хорошо. Я знаю это и без наших британских агентов, достаточно газет. Смерть Байрона…

– Сейчас, Люсьен, решается вопрос о будущем политическом курсе Великобритании, даже о её стабильности. Мне нет нужды напоминать вам о первостепенной важности взаимопонимания и взаимной поддержки наших народов.

– А что же дело этой мисс Джерард? Не хотите ли вы сказать, что оно некоторым образом может повлиять на дальнейшее развитие ситуации?

Достав портсигар, Олифант выбрал одну из Бидоновых сигар. Его пальцы коснулись сложенного вчетверо листка. Он закрыл портсигар.

– Вы не возражаете, если я закурю?

– Прошу вас.

– Благодарю. Все проблемы, замыкающиеся на Сибил Джерард, имеют сугубо внутренний, британский характер. Если они и могут оказать какое-то влияние и на Францию, то лишь крайне опосредованным образом.

Олифант обрезал кончик сигары.

– Вы совершенно в этом уверены?

– Абсолютно.

– А я вот нет. – Арсло поднялся, чтобы подать Олифанту медную пепельницу с ореховой подставкой; затем он вернулся к своему столу, но остался стоять. – Что вы знаете о жаккардинском обществе?

– Кажется, это что-то вроде нашего Общества парового интеллекта, не так ли?

– И да и нет. Внутри жаккардинцев есть другое тайное общество. Они называют себя «Сынами Вокансона». Кто-то из них – анархисты, другие в союзе с Марианной[150], третьи – со Вселенским братством, это перечисление можно продолжать и продолжать. Конспираторы классовой борьбы. Встречаются там и самые обыкновенные уголовники, да вы ведь и сами всё это знаете.

Олифант вынул люцифер из коробка с изображением «Бессемера» и раскурил сигару.

– Вы говорите мне, что женщина, известная вам как Сибил Джерард, не имеет никакого значения для Франции, – сказал Арсло.