— Жаль, что у меня нет бинокля, — сказал капитан. — Ни черта не вижу между снегом и солнцем. Все такое яркое… у меня уже голова раскалывается.
— Может, рейнджер Корман… — начала Мерси, но резко оборвала фразу. — Минуточку. А куда он делся? — Впрочем, проще было поискать самой.
Техасец обнаружился быстро, он шел в первый вагон. Мерси увидела его, едва открыла заднюю дверь и ступила на платформу, поразившую ее своей неподвижностью. Впрочем, девушка была рада, что на этот раз переход дался с такой легкостью; а заметив мелькнувшее в окошке лицо Кормана, Мерси улыбнулась ему с облегчением.
— Рейнджер Корман! — воскликнула она, когда он открыл дверь, чтобы присоединиться к ней на платформе.
Мужчина не стал тратить время на приветствия.
— Что там творится? — спросил он. — Видели поезд?
— И да, и нет. Кажется, вы везли всякие забавные игрушки; у вас в жилетном кармашке не припрятано случайно что-нибудь вроде подзорной трубы?
— Гм, — только и ответил он.
— Ну так доставайте скорее, если есть, — поторопила она. — С этим «Шенандоа» что-то любопытное. Расселся на путях, точно клуша. Они же не могли застрять в снегу, да?
— Сложно представить. — Рейнджер потянулся к лестнице возле задней двери первого пассажирского вагона. Взбираясь наверх, он добавил: — Не столько тут снегу, чтобы застопорить нечто, способное двигаться столь быстро. Хотя сейчас, когда мы стоим, двинуться снова будет весьма проблематично.
— Я с вами! — крикнула Мерси, сообразив, что с крыши открывается лучший вид.
— Как вам будет угодно, — буркнул он, не оглядываясь и не предлагая помочь даме.
Десяток секунд — и она уже стояла рядом с ним на крыше первого пассажирского вагона. Снизу раздался голос лейтенанта Хоббса:
— Эй, там, наверху! Миссис Линч, это вы?
— Я и рейнджер Корман, — откликнулась она. — Отсюда лучше видно. Придержите лошадей, мы расскажем, что там.
Рейнджер извлек из кармана длинную медную трубу и, повозившись с винтиками настройки, направил ее на «Шенандоа».
Таким манером он изучал сцену с полминуты, после чего приставил устройство к другому глазу. Мерси не представляла, чего он ждет от этой перемены, но промолчала. Она просто стояла, дрожа, потуже закутавшись в плащ и дыша ледяным воздухом, от которого саднило в груди.
Неожиданно мужчина издал некий звук, вроде бы «гм».
Так мычит доктор, когда обнаруживает, что дела обстоят несомненно хуже, чем он предполагал, но понимает, что тревожить пациента ни к чему. Мерси не раз слышала это «гм», и оно ей совершенно не нравилось.
— Что вы хотите