– Я постелю, – вызвалась Арика и девочки ушли в другую часть дома.
Мы остались один на один с Истером. Полукровка продолжает чувствовать себя неуютно под моим строгим взглядом.
Стараясь поначалу просто отвернуться в сторону, он, в конце концов, сдался:
– Хватит уже, Август. Я понимаю, что совершил страшную ошибку, готов понести наказание и извиняюсь за нанесённые тебе раны…
– Пора уже взрослеть и относиться к этому серьёзнее.
– Ну, знаешь… долго злиться, когда ничего плохо, что могло бы произойти, не произошло – это не серьёзность, это тупой ригоризм!
– Ты меня отлично понял, – спокойно проговорил я.
Поняв, что его весёлая, беззаботная манера общения не позволит ему извертеться, долговязый оборотень понуро склонил голову:
– Да, понял, Август. Буду меняться…
– В прошлый раз ты обещание не сдержал.
– В этот раз буду больше стараться, – угрюмо пробормотал Истер.
– Попробую поверить, – я поднялся с дивана, – Завтра с утра отремонтируешь окно и укрепишь решётку получше.
По-моему, Истериан досадливо вздохнул. Ничего, починит – никуда не денется.
Ночь стала отличным продолжением насыщенного дня. Поменьше бы мне таких дней.
Глава XVII В-вы арестованы!
Глава XVII
В-вы арестованы!
За окном гостиной восходит солнце. Если убрать слои склизкой грязи, мелкие ручейки по мостовой и саму замаранную мостовую, кривые лапы деревьев, застывших в позах корчащихся в аду мучеников, гниловатый ковёр опавшей листвы и гадкие серые дома, то картина получится просто восхитительная!
Ввиду того, что все ещё спят, а Хорис уже околачивается рядом, выклянчивая пойти с погулять, я оставил тёплый дом, взял поводок и повёл своего ласкового зверя в парк.
Почему-то мне здесь очень нравится. Парк всегда был для меня тем островком в Гольхе, в который я прихожу с удовольствием и по собственному желанию. Даже сейчас я нахожу его очень привлекательным местом, когда от деревьев и кустов остались одни корявые палки, а высохшую жёлтую траву завалило горами листвы, что в итоге, вместе с туманом, стелящимся по земле, привело к сходству парка с кладбищем.