— Ну от тебя я никак не думала услышать такое.

— Мне кажется, Уэйд всегда поступал как хотел и добивался чего хотел. И, возможно, он знает тебя лучше, чем ты думаешь. Хотя я в мужчинах плохо разбираюсь.

— Ну, это легко. — И Фэйф наполнила стакан Тори. — Половину времени они думают своими причиндалами, а половину о своих игрушках.

— Не очень-то любезное мнение для женщины, у которой есть и любовник, и брат.

— Но я не сказала ничего дурного. Я люблю мужчин. Некоторые даже говорят, что чересчур люблю и чересчур многих… Я всегда предпочитала мужскую компанию. Женщины гораздо хитрее мужчин и склонны остальных женщин считать своими соперницами. Мужчины же видят в себе подобных — конкурентов, а это совсем другое дело.

Фэйф взяла блокнот.

— Мне вдруг захотелось кое-что записать, а я редко подавляю свои желания. Не хочешь прочесть?

Она встала и прошлась немного со стаканом в руке и сигаретой в другой. Она остановилась возле статуи сестры и всмотрелась в лицо. Когда-то и у нее было такое же. И она оглянулась на Тори. Такая спокойная. Холодная. Хотя внутри кипят страсти. Она раздавила сигарету.

— Может, мне стоит заняться сочинительством, — сказала она беззаботно, подходя к Тори, — ты как будто увлеклась.

Да, Тори захватил ритм слов и образов. Было и забавно, и грустно читать все это. А затем грудь стеснило, она чувствовала тяжесть на сердце, и оно забилось гулко и часто. Оно и понятно. Место, воспоминания Фэйф и ее собственные — все обрушилось на нее. Внезапный холодок пробежал по спине, и боковым зрением она увидела, как со всех сторон подступает мрак. Блокнот выскользнул у нее из рук, упал на землю, и слабый ветерок зашелестел страницами.

— Кто-то за нами следит.

— Что? Милая, ты выпила только два стаканчика.

— Здесь кто-то есть! — Она схватила Фэйф за руку. — Бежим!

— Да что с тобой? — И Фэйф похлопала Тори по щеке. — Приди в себя. Очнись.

— Он следит за нами. Из-за деревьев. Он поджидает тебя, беги, Фэйф.

Однако холодок страха пронзил и Фэйф.

— Я же не Хоуп.

— Фэйф, он где-то за деревьями. Я чувствую его. Он следит. Выжидает.

Глаза у Фэйф округлились от страха. Теперь и она услышала — едва внятный шорох за просекой.

— Но ведь нас двое, черт возьми! — Она схватила сумку. — И нам не восемь лет. И мы не беззащитны.