Внезапно появился малыш Бобби. Опустив глаза, он произнес:

— Мама, там нет соуса «барбекю». Я у всех спрашивал. Прости меня, но его там нет.

— Ох, сыночек. — Эстер взяла сына на руки и нежно погладила его голову.

9.00 вечера

9.00 вечера

Голд стоял в дверях «Монтегро» и вглядывался в прохладный сумрак ресторана. Это было шикарное заведение. Полы покрывали толстые ковры, на стенах висели первоклассные копии картин импрессионистов, несколько уютных кабинетов были отделены друг от друга перегородками из матового стекла с изящными рисунками. В алькове рядом с баром пианист томно наигрывал «Саммертайм». Музыка медленно плыла по залу, покрывая разговоры и звяканье серебряных приборов. Как только метрдотель направился к Голду, Хоуи Геттельман помахал ему рукой через зал.

Проходя через ресторан, Голд взглядом профессионала автоматически отмечал посетителей. Зал был набит иностранцами — темнокожими смуглыми мужчинами в европейских костюмах, с кричащими золотыми украшениями. Двигаясь между столиками, Голд слышал испанский, итальянский, арабский, еврейский говор и то, что он принимал за греческий. Женщины почти все были американки — пресыщенные блондинки в стильных нарядах.

— Джек, как хорошо, что ты пришел! — На Хоуи был великолепно сшитый синий двубортный костюм и светло-желтая рубашка. В этой толпе он казался своим.

— Сколько же времени ты предаешься возлияниям в Родео-Драйв? — спросил Голд, проскальзывая в нишу к Хоуи.

Хоуи улыбнулся и подмигнул.

— Здесь можно провернуть куда больше дел, чем в Поло-Лондж.

— Смотря каких дел, — ответил Голд, оглядывая зал. За столиком напротив сидел известный телеартист, уже изрядно набравшийся. Он попеременно склонялся то к салату из крабов, то к ушку юной киноактрисы, чье лицо было смутно знакомо Голду.

— Джек, спасибо, что пришел, — проговорил Хоуи. — Для начала прошу прощения за то, что произошло в субботу. Пойми, мне абсолютно ясно, почему ты так взъярился. И не думаю, чтобы ты хоть немного переигрывал.

— Я — тем более.

— Ладно, ладно. Знаю, откуда ты тогда явился, и тем более понимаю, что тобой руководило. Но где тебе понять, что такое наркотики и что без них порой не обойтись!

— А уж тут, Хоуи, ты заблуждаешься. Я слишком долго имел дело и с наркотиками и с наркоманами и прекрасно отдаю себе отчет, зачем потребляют эту дурь. И потому прихожу в бешенство, когда вижу, что этим занимается муж моей дочери.

— Джек, Джек. — Хоуи хмыкнул и поправил галстук. — Немного кокаина для бодрости духа — еще не наркомания.

Голд глотнул воды. В стакане плавала косточка. Голд выудил ее вилкой.