Голд сидел в окружении могил. Из воспоминаний его вывел чей-то голос. Он увидел молодое, типично американское лицо над крахмальным воротничком.

— Что?

— Я спрашивал, не могу ли я вам чем-то помочь. У вас очень расстроенный вид.

— Здесь по-прежнему настоятелем отец Скелли?

— К сожалению, отец Скелли умер в прошлом году. Может быть, я могу чем-либо помочь?

Голд покачал головой.

Молодой священник настаивал.

— Я чувствую, вам необходимо поговорить о том, что вас тревожит, открыть душу.

— Я еврей, — резко ответил Голд.

Молодой человек одарил его первоклассной семинарской улыбкой.

— Все мы дети Божьи...

Голд встал.

— А шел бы ты, святой отец... — И быстро двинулся к выходу.

* * *

Вернувшись в Центр Паркера, Голд набрал номер Стэнли и Эвелин Марковиц. Трубку взяла Эвелин. Узнав Голда, заговорила растерянно и смущенно.

— Как там Уэнди?

— А как может быть в ее состоянии, Джек! Рано утром ее мучили кошмары, и она проснулась в истерике. Стэнли дал ей сильное успокоительное, она до сих пор спит. Звонил Хоуи, но я не стала ее будить. Мне кажется, она не захочет с ним разговаривать.

— Вчера ей пришлось несладко. Пусть побудет с вами, сейчас ей необходимо ощутить, что она в безопасности что за нее есть кому заступиться.

— До сих пор не могу поверить в этот кошмар. Никогда еще я не видела Стэнли таким разгневанным. Ведь он относится к Уэнди как к собственному ребенку. Как к Питу... — Она скомкала фразу, но потом быстро продолжила: — Я просто в ужасе. И больше всего меня потряс Хоуи. Как он мог такое допустить! Кокаин! Я и представить себе не могла...

— Бывает, откроешь дверь, чтобы впустить кошку, а вместо нее влетает тигр. Хоуи не мог контролировать ситуацию. Он рассчитывал при помощи кокаина сделать карьеру. Многие так погорели, не один Хоуи.