В течение дня Кёки всегда помещал Акико в таких местах, чтобы сасимоно не ускользало из его поля зрения. Она никогда не могла избавиться от него: ночью тяжелое хлопанье материи достигало ее слуха даже сквозь сон.

Страх глубоко укоренился в ней, и втайне она подозревала, что Кёки как-то раз проник в ее комнату, вынул у нее, спящей, сердце и, совершив какое-то жуткое колдовство, вложил обратно, снабдив неким прозрачным приспособлением, позволяющим в любой момент заглянуть внутрь...

Акико с усилием открыла глаза и взглянула на чашку, которую она крепко сжимала обеими руками. Слезы изменили расположение чаинок, составив из них новые узоры.

Она окончательно стряхнула с себя оцепенение и выдохнула углекислый газ, скопившийся в легких. За открытыми фусума, за каменистым садиком ветерок шевелил ветвями развесистого кедра, и она различила серую стену, позади которой лежали лесистые склоны и туманные долины Ёсино.

* * *

Аликс в испуге попятилась от него. Ее зеленые глаза были широко открыты, так что видны были белки. Она выставила вперед руки, словно обороняясь, но вдруг запнулась о планшир и пришла в такой ужас, что Бристоль подумал: сейчас она свалится прямо в океан.

Он бросился к ней, но она с криком отшатнулась и, поскользнувшись на палубе, ободрала колени.

— Не подходите ко мне! — закричала она. В ее голосе слышались истерические нотки. — Ради всего святого, кто вы такой?

— Я же сказал! — Он даже и не старался скрыть усталость. — Льюис Кроукер, из нью-йоркской полиции! — Бристоль присел на противоположный планшир, стараясь хоть немного унять тошноту.

— Вы перепачкали мне всю лодку! — И потом, словно это было чем-то менее важным, она добавила: — Вы убили человека!

Он посмотрел на нее как на сумасшедшую.

— Он убил бы меня раньше, если бы я предоставил ему такую возможность. — Он указал на валявшийся на палубе пистолет Красного монстра, похожий на блестящую рыбу. — Он вышиб бы из меня мозги.

— Фи, какой мерзкий запах, — сказала она, отворачиваясь.

— Смерть тоже пахнет, — усмехнулся Кроукер, однако взял черпак и морской водой смыл с досок зловонное пятно. Затем он поднял “магнум-357” и внимательно его осмотрел. Маркировки нет, порядковый номер спилен. Из него ни разу не стреляли, и значит, проследить, где его приобрели, невозможно.

Девушку охватил озноб. Она скрестила руки на груди, побелевшие пальцы с силой впились в плечи. Губы шевелились, будто она читала молитву.

Он бросил маску и ласты на палубу, выключил свой аппарат и прислонил к перекладине тяжелый кислородный баллон.

— Что вы собираетесь делать теперь, когда вы свободны? — мягко спросил он.