— Их будет трудно уговорить сделать это, если они вообще согласятся.

— Я не желаю слышать о трудностях, — прошипел Эль-Калаам. — Революции никогда не побеждают легко. Революция — это всегда жертвы, боль, самоотречение. Мы здесь не читаем книги, не изучаем теорию. Мы действуем! Подлинные мы революционеры или нет? — Он не сводил глаз с лица Эмулера, пока тот не кивнул.

— Я не подведу вас.

Рейчел и Хэтер лежали рядом на противоположном конце комнаты.

— Что Эль-Калаам имел в виду, когда сказал, что нашел твое слабое место? — спросила девочка.

— Он говорил о том, что может сломать меня с твоей помощью.

— С моей помощью? Как это?

— Если он причинит тебе вред так или иначе. Сделает тебе больно.

— Это правда?

Хэтер отвернулась и взглянула в сторону Эмулера, поднимавшегося с пола.

— Ты не хочешь говорить мне, — настаивала Рейчел, — но ты должна. Ложь не поможет мне сейчас... она не поможет никому из нас. Что произойдет с нами, если мы перестанем доверять друг другу? Тогда они заберут у нас все. Мы останемся ни с чем.

Слабо улыбнувшись, Хэтер сжала руку девочки и вздохнула.

— Я не хотела говорить тебе этого, но сейчас скажу. Когда Джеймс отдал свою жизнь, чтобы спасти твою, я не понимала, почему он это сделал. Я ужасно разозлилась. «Какое нам дело до нее?» — думала я. Меня заботила только судьба Джеймса. Я хотела, чтобы он бы жив и остался со мой.

— И когда он сказал, что каждый в своей жизни должен сделать выбор, я не понимала, о чем он говорит. Однако теперь мне кажется, что я понимаю. — Она отвела со лба волосы связанными кистями рук.

— Да, — тихо промолвила она. — Я думаю, он может сломать меня, используя тебя.

— Не дай ему сделать это, — торопливо отозвалась Рейчел. — Что бы ни случилось, он не должен сломать тебя или меня. Разве не ты говорила мне, что мы должны держаться до конца? Что мы должны бороться?

— Да, но...

— Никаких но, — яростно перебила ее Рейчел. — Я не шучу. Мой отец не поддастся требованиям какой-то группы террористов. Неужели ты веришь в то, что он стал бы, даже если б мог, разрушать государство Израиль, чтобы спасти жизнь своей дочери? — Она покачала головой.

— Что же тогда будет?

Рейчел взглянула на нее.